Я шла по ветхой, потрескавшейся брусчатке, оставляя за собой пылевую дымку, вызывающе поднимавшуюся из-под моих потертых ботинок. Сегодня в центре города было пустынно. Это было неудивительно, как и то, что именно сегодня мне не повезло наткнуться на ликтора* (*Служащий правоохранительных органов). Ликторы никогда не отличались дружелюбием и всякий раз на фоне Церемонии Отсеивания делали свой оскал предельно широким. О чем я только думала, выходя в центр именно сегодня? Я даже не успела дойти до пекарни, когда это ничтожество возникло передо мной. Скрепя зубами, мне пришлось распрощаться сразу с пятью голубями, покоящимися в вещевом мешке за моей спиной. Я через силу разошлась с этим ликтором на тихой ноте только ради того, чтобы моя история о том, что я случайно подбила птиц у старой мельницы, не вызвала подозрений. Дефицитные голуби уже давно перевелись в нашем Канто́не*, и даже на древней мельнице не осталось ни единого – все пали жертвами голодающих прачек, живущих в бараках, расположенных напротив последнего пристанища птиц (*Административно-территориальная единица).
Если дать характеристику Канто́ну-А одним словом, этим словом будет “голод”. Стекольный завод, обеспечивающий наш Кантон, хотя и является единственным на весь Дилениум* (*Страна), с каждым годом песчаные карьеры к югу от Кантона становятся всё мельче, что предзнаменует постепенный и неизбежный упадок “А”. Подобное уже случалось с нашими соседями. Когда Кантон-I разорился, исчерпав все запасы бурого угля, его население осталось без шанса заработать на кусок хлеба. Позже людей заставили работать на скотоводнях, но прежде чем скотоводни были организованы, население пухло от голода, вымирая словно мухи. После пятилетнего кризиса, немногочисленные люди, чудом выжившие в “I”, буквально вгрызлись в возможность круглосуточно батрачить на фермах, утопающих в навозе и перегное. Да, за последующие пару лет “I” стал одним из самых богатых Кантонов Дилениума, так как Кар-Хар* (*Столица) всегда испытывал нужду в свежем мясе и молочных продуктах, однако какую цену пришлось заплатить “I”, чтобы выжить. В течение того пятилетнего голода, каждый третий, или даже каждый второй, в “I” умер от голода. Оборачиваясь на их трагическую историю, нам приходится опасаться грядущих лет для Кантона-А.
Нужно было прислушаться к Эльфрику и пересидеть этот день в четырех стенах, как и большинство здравомыслящих людей, заботящихся о целостности своих костей, – не пришлось бы расставаться с жирными голубями. Спустя пять минут после встречи с ликтором, я попрощалась с милой для своих ботинок брусчаткой и перешла на подобие дороги, в бурлящей грязи которой, каждую дождливую осень, тонули полудохлые крысы. Сейчас, в первый день засушливого июля, о промокших ногах можно было не беспокоиться, однако нахлынувшие воспоминания об осени заставляли меня непроизвольно морщить нос. Прошедшая ночь была достаточно прохладной, и в шесть утра мне было приятно кутаться в старую толстовку с давно сломанной молнией. На этом всё приятное на сегодняшний день заканчивалось.
