Устинья шла по весенней солнечной улице. Было то время, когда снег уже давно стаял, но грязь ещё не собиралась сходить с поверхности земли. Деревья стояли голые и чёрные, тоскливо ожидая, когда ленивая весна сошьёт им зелёную одежду.
Но стоило Устинье выйти из узенького и сырого заводского переулка, по которому двигаться следовало крайне аккуратно из-за вольготно раскинувшейся в этом месте лужи, как на неё обрушился каскад пыли и бензинного смрада. Девушке предстояло продолжать путь по бетонному мосту, нависающему над мелкой и грязной городской речкой.
Несмотря на солнце, нежно струящееся с вышины, настроение у Устиньи было самым мрачным. Сегодня она виделась с человеком, которого любила безмерно, не мыслила без которого свои дни, и который в последнее время так тщательно её избегал… Вновь и вновь прокручивала Устинья эпизод такой неприятной для неё встречи. Тяжкой болью отдавались в сердце его слова: «Перестань… что я теперь должен‽… мы так не договаривались… у меня уже другая». Увы, это была очень горькая ошибка, но какое это могло иметь значение …теперь?
Впрочем, стоп. Разве можно назвать «ошибкой» счастье, пусть, краткое и обманчивое, но такое захватывающее? Ведь теперь она навеки спаяна с существом, дороже которого у неё нет? Да и мама, в общем-то, строгая сотрудница музея Аполлинария Николаевна, всегда с неодобрением относившаяся к любви дочери, эту новость приняла хорошо. Мама поможет. Устинья знала это. Она не одна. Но всё же…
Устинья остановилась передохнуть и облокотилась о перила мостика. Речка внизу текла бурным потоком и несла всякий сор. Глубина была небольшая, внизу на дне видны камни, старые ботинки, консервные банки и прочие предметы.
Девушка стояла, опираясь о перекладину. Перила мостика были низенькими, а у Устиньи кружилась голова. «Вот бы туда … и все печали…». Она покачнулась, но удержалась. Нельзя. Она не одна.
Солнце сильно припекало. По мосту с грохотом промчался грузовик. Испугавшись, Устинья отпрянула от перил. Не удержавшись, поскользнулась и полетела вниз головой в речку. Последнее, что она успела подумать, было: «Мой ребёнок…».
2
Очнулась Устинья на дне реки. Вокруг лежал всякий хлам. Сквозь мутную воду тонкой струйкой проникал свет.
Устинья поднялась и огляделась. Она ощутила илистый запах. Удивительным было то, что Устинья не задыхалась под водой, но и не дышала. Присмотревшись, девушка поняла, что находится здесь не одна: из-за валявшейся здесь железной штуки с ржавыми зубцами показалась голова, потом ещё одна.
Устинья оказалась в окружении тонких длинноволосых женщин с угрюмыми лицами. Та, что вышла первой, шагнула в сторону Устиньи и сказала властно:
