По мостовой мерно и привычно стучала трость идущего джентльмена лет пятидесяти, седого, одетого в темного цвета плащ, под которым был смокинг. На ногах сверкали начищенные у юного бутблекера, кожаные туфли. Он всегда выглядел безукоризненно, так его приучили в детстве. "Джентльмен должен выглядеть безупречно" – наставляла его мать. На его левой руке красовались наручные часы, по этой причине походка его была несколько скованной. Нельзя было совершить неловкого или резкого движения рукой, чтобы не сбить чуткий к вибрациям швейцарский механизм.
В этот вечер поздней осени было совсем темно. В парке ему попадались редкие прохожие. Как обычно он шел в полном одиночестве без какой-либо компании. Признаться, он недолюбливал людей и считал себя лучше многих из них. А своим рассуждениям придавал вес больший, чем умозаключениям других. Так было не всегда, наверное, это с ним сделал возраст. Так и сейчас он шел по парку и думал на привычную (и приятную) для него тему:
На дворе конец XIX века и люди так испортили воздух в городе, сжигая уголь различные спирты и масла, что через сто лет наверняка не останется больше возможности продолжать жить на земле. Люди сами истребят свой род по причине отсутствия благоразумия, планирования на несколько десятков, а то и сотен лет вперед. Вообще непрозорливая глупость не доведет человечество до добра.
Именно такие размышления были приятны почтенному господину. Они все более уверяли его в том, что если бы все глупцы испросили его мнения, тогда он указал на их ошибки и заблуждения. Людям преклонных лет свойственно увлекаться подобными измышлениями.
Так рассуждая, он не заметил, как с запястья сползла белая перчатка на правой руке, в которой была трость. Она портила собой безупречный образ джентльмена. Так же, как и одно явление портило его безупречный ход мысли.
Нужно признать, что джентльмен совершал вечерние прогулки в городском парке не только по причине пользы оных, как уверяли врачи. Хотя, что они могут знать?! Разве может быть полезной прогулка по задымленному городу, конечно же нет! Джентльмен поднимался по невысокой уличной лестнице парка, а вокруг него горели фонари. Необыкновенные, они освещали зелень и серую мостовую своим электрическим светом. Им не нужен был фонарщик, так как внутри не было спиртовых свечей, там были электрические лампочки. Они загорались сами по себе и все одновременно. Это было как чудо, но гасли они ближе к рассвету, также все одновременно.
Джентльмен любил смотреть на свет этих фонарей, на то, как необычно выглядит в их лучах освещенная листва деревьев и трава. В этом было что-то таинственное, что-то сказочное. В этом был гений человека, который выдумал такое, ставшее для всех обыденностью.
