Среди заснеженных гор буйствовал ветер, сметая снег с россыпи домов, построенных вблизи одной из вершин. Была глубокая звездная ночь, люди мирно спали, не подозревая о бушующей снаружи стихии.
Лишь мальчик по имени Трейметорор с полуулыбкой почти не моргая смотрел сквозь ледяные узоры окна на небо, слушая убаюкивающие завывания ветра. Его мечтательные и любопытные светло-карие глаза отражались в ледяном стекле. Ему было не до сна: отец рассказал ему сегодня, что как только потеплеет, они отправятся вниз, в долину, где начнутся его тренировки ателиоса. В будущем он будет таким же сильным, как папа, и сможет защищать людей от легериев. Правда, он не совсем понимал, кто они такие, но одно ему было ясно: легерии – те, кто причиняет другим боль, чтобы стать сильнее, а он, как настоящий ателиос, научится бороться с этим злом.
Трейметорор мысленно несся к друзьям, представляя, как поделится с ними этой новостью! Но в то же время у него жгло внутри, словно он проглотил уголь, когда думал о предстоящей разлуке. Спасало от огненной бури лишь папино обещание: «Когда после тренировки сможешь подниматься на вершину, а наутро успевать спуститься до того, как я проснусь, я разрешу тебе видеться с друзьями». Главное, что спустя время он сможет видеться с друзьями каждый день даже когда он будет тренироваться!
Мальчик улыбнулся звездам. Смотря на мириады белых точек, заполнивших покрытое ночной вуалью небо, он успокаивался. Безграничность этой картины кружила голову, как вид на долину с вершины горы, восхищала, как рассказы отца о великих ателиосах, и приглушала тревогу, как снег глушит все звуки. Здесь, под этим небом, он станет героем. И пусть направит его на правильный путь Энрик, первый ателиос.
А что, если звезды – это души великих людей, и сейчас Энрик смотрит прямо на него? Никто ведь точно не знает, что такое звезда.
…
Трейметорор не заметил, как уснул. Снова он спал, сложив руки на подоконнике и опустив на них голову. Разбудила его женщина с небольшими морщинками у глаз со светлыми волосами, будто залитыми солнечным светом, осторожно поднимая, словно он сделан из хрусталя, чтобы уложить в кровать.
– Мама? – мальчик прищурился.
– Трейми, ну как же ты умудряешься так засыпать? Сколько можно уже? – она сначала хмурила брови, но в конце рассмеялась, крепко обнимая хрупкое тело сына.
Сквозь материнское плечо он посмотрел в окно: загадочная темнота сменилась ярким, полным жизни и надежд светом, согревающим даже в самые сильные морозы. Рассвет – предвестник нового дня, заполнил комнату и рассеял последние остатки сна.
