Иванши (псевдоним) полное имя автора Шишкин Иван.
Родился в Ташкенте, в эпоху СССР, что навсегда подарило ощущение масштаба и интерес к сложным, многоуровневым системам. Полученное образование муниципального управляющего научило видеть механизмы, скрытые за видимым порядком, и понимать, как хрупок этот порядок на самом деле.
Эти знания нашли неожиданный выход в литературе. Меня манит тема апокалипсиса не как хаотического разрушения, а как системного коллапса, где рушатся не здания, а сами законы мироздания. «Криптосомния» – результат этого интереса, сплав научной фантастики, философской притчи и психологического хоррора.
Вдохновляюсь творчеством авторов, которые не боятся задавать вопросы: Аркадия и Бориса Стругацких, Станислава Лема, Дэна Симмонса, Сергея Тармашева.
Связаться со мной можно через ivan.shishkin101988@mail.ru . Всегда рад отзывам и конструктивной критике!
Книга первая: "Криптосомния" (Цикл: "Сингулярность Разлома")
Пролог: Зеркало до беды.
Алиса Макбрайд, старшая стюардесса рейса 714 Дублин – Нью— Йорк, с профессиональной улыбкой поправляла макияж в зеркале крошечной туалетной кабины. Шесть тысяч метров над Атлантикой, ровный гул «Боинга— 787» и приглушенный рокот двигателей – вот её стихия, её отлаженный мир.
Внезапно её собственное отражение дрогнуло, поплыло, словно отражение в воде, в которую упал камень. Алиса моргнула, потерев глаза – возможно, усталость? Но, когда открыла их, её лица в зеркале уже не было. Вместо него в зеркале, казалось, в самом его центре, зияла бездна. И из этой бездны на неё смотрел Глаз.
Не просто огромный. Безразмерный. Его радужка была спиралью галактик, а зрачок – абсолютной, всепоглощающей пустотой, холодной и безразличной. Он был не за стеклом, не в небе. Он был здесь, внутри этого крошечного зеркальца, в самом сердце её реальности. И он видел её. Не смотрел – именно видел, насквозь, до последней клетки, до тайных воспоминаний о детстве в Дублине, до невысказанных сожалений, до крошечной родинки на спине, которую она сама никогда не видела.
Леденящая волна прокатилась по телу, не оставив места страху, только ошеломляющее, тошнотворное понимание. Понимание конца не как события, а как истины. Это – приговор. Не ее личный, а всего, что она знала. Всего, что вообще могло быть познано.
Алиса отпрянула, ударившись спиной о стенку, но Глаз в зеркале не исчез. Он плыл за ней, заполняя собой всё сознание, безразмерный и всевидящий. В ушах зазвенело, не звук, а вибрация пустоты, и ее тело онемело.
С воем сирен и скрежетом крушащегося металла самолет рухнул в немыслимое пике, стремительно уходя в объятия холодного океана. В тот самый миг, когда Глаз в зеркале поглотил Алису, такие же разломы в реальности зияли в десятках тысяч точек по всей Земле. Он был не один. Он был повсюду. И пока самолет пикировал к ледяным водам, мир уже начал сходить с ума – синхронно, как по незримому сигналу.
