НЕ ГОРОД, НЕ ДОМ, А ПУТЬ
"Дорога, что тянет душу, начинается с костра».
Шёл четвёртый день пути.
Всё перемешалось: лица, даты, обрывки разговоров.
Сколько мы едем?
Мы ехали достаточно долго, чтобы мысли начали рассыпаться, как мокрые птахи с жерди. Я решил записывать — как и говорил Гарет. Без нажима, между делом, под прогнившим навесом у лесной переправы он бросил: — Если эта дорога не заведёт твою память в петлю, то бумага оставит след. Пиши, молец. Бумаги у нас меньше, чем совести у наёмника, но хватит, если мозги не расплескаешь на каждый куст. Раз в четыре дня — а коли скучно, так и в шесть. Привыкнешь. Записи — как нарыв: сначала ноет, потом прорывает — и легче. Дорога как жена пьяницы: и бьёт, и жалко бросить.
Тогда я только кивнул.
Казалось, бессмысленно. А потом, на закате, открыл мешочек, который дала мне Рене. Внутри — её локон: золотистый, с запахом полевых трав и дымкой от очага. Этот запах вернул меня в нужное состояние.
Нельзя просто ехать. Надо видеть. Запоминать. Понимать. И учиться.
День был тих, будто сама дорога задержала дыхание. Я слушал — себя, мир, Гарета. Он говорил мало, но метко; отводил глаза, будто берёг их на случай, когда действительно понадобится смотреть.
Опыт у него был не книжный, а прожитый — горький, но настоящий. Таких зовут "надёжными"и хоронят с уважением.
Вечером я разжёг костёр через рунический камень — хватило лёгкого нажима, чтобы сухой мох вспыхнул ровным огоньком.
— Ты, я гляжу, у нас огнём командуешь, — хмыкнул Гарет. — Красиво. Только запомни: магия — она как масло в каше. Вычерпаешь всё вначале — потом глотать нечего.
Он пошевелил палкой угли, поднял на меня взгляд:
— Энергия — штука капризная. Переел — трясёт. Перегорел — пиши завещание, если руки ещё держат перо.
— Разве нельзя — аккуратно использовать?
— Можно, — пожал он плечом. — Только покажи мне того, кто аккуратно падает в пропасть. За пятьдесят лет не встречал.
Он вынул из сумки зазубренную железку и кремень:
— Вот это — честно. Искра — и хватит. А твоя магия… как баба в шёлках: красиво, да не факт, что не с ножом под юбкой. Энергию беречь надо. Что сделаешь, если в тебя вцепится что-то поганое, а ни искры, ни воли? На одной браваде костёр не разведёшь.
Искры брызнули на мохнатую труху, пламя поднялось живым языком — простым, понятным. Я убрал камень в карман, пальцем ощутил холодную фаску рун. Передвинул мешочек с локоном ближе к сердцу.
Шли мы в обход городов — Гарет настоял:
— Город — свиной закуток: шум, вонь и каждый лезет в чужое корыто. Дорога — добрая пьянка: уж влип — допивай до конца. Только на открытом воздухе поймёшь, кто ты есть. Или кем был, пока тебя не вывернуло. В городе много глаз, — произнёс он. — Слишком много чужих голосов. На дороге — один свидетель, и он всегда с тобой. Здесь легче не обмануться насчёт самого себя.
