Пролог: Пепел Небес
В небесах, где изгибались нефритовые мосты и сверкали хрустальные дворцы, где боги пили нектар бессмертия и музицировали на нефритовых флейтах, было время, когда Се Лянь был принцем. Не просто принцем, но любимцем Небес, восхитительным юношей с сердцем, пылающим пламенем сострадания, и силой, способной расколоть горы. Его прозвали "Цветком Небес", за его несравненную красоту и безупречность.
Но Небеса переменчивы.
В тот день, когда солнце, казалось, плакало золотыми слезами, Се Лянь был низвергнут. Его сверкающий дворец, казавшийся ранее неприступным, обрушился в прах. Его божественная сила, источник его величия, была отнята, оставив лишь горький привкус позора и изгнания.
Теперь он стоял на краю Небесного Чертога, устремляя взгляд вниз, в мир смертных. Ветер, насмехаясь, трепал его изорванную, лишенную былой роскоши одежду. В его глазах отражалась боль, такая же безграничная, как и сами Небеса, когда он видел, как его мечты превращаются в пепел.
Небожители, некогда преклонявшиеся перед ним, теперь прятали свои лица. Их насмешки, полные злобы и злорадства, резали слух, как острые клинки. Голоса шептались о его падении, о его проклятии, о его позоре.
Он знал, почему это произошло. Он помнил, как его наивная вера в добро, его слепое желание спасти каждого, его гордыня, казавшаяся ему тогда лишь гордостью, привели к непоправимым последствиям. Он совершил ошибки, которые стоили ему всего.
В тот момент, когда его тело пало в бездну, а его дух погрузился в пучину отчаяния, он не чувствовал страха. Лишь горечь. Горечь утраты, горечь предательства, горечь осознания, что он, Цвет Небес, оказался лишь тенью.
Спустившись в мир смертных, он оказался в месте, где тьма и свет сплелись в безумном танце. Где демоны рыскали в тени, а люди боролись за выживание. Где боги, забыв о милосердии, вершили свою волю.
Восемьсот лет прошли, как мимолетный сон. Восемьсот лет, проведенных в скитаниях, в нищете, в борьбе с собственными демонами. Восемьсот лет, когда его имя, бывшее когда-то символом славы, стало проклятием.
Но даже в самой глубокой тьме оставалась искра надежды. Слабая, трепещущая, но все же существовавшая. И эта искра, эта надежда, была связана с демоном. С Хуа Чэном, Князем Демонов, чья красота затмевала даже самое яркое солнце, чья сила повергала в ужас даже самых могущественных богов.
Се Лянь знал, что демон опасен. Знал, что его намерения покрыты завесой тайны. Но в глазах Хуа Чэна он видел не только тьму. Он видел… что-то еще. Что-то, что заставляло его сердце трепетать в унисон с этим ужасным, но притягательным существом.
