Я ползла по протоптанной тропе, прижимаясь к земле, и колючки сухих кустов цеплялись за пропитанный потом и пылью мех на моих руках. В воздухе висела тишина, слишком натянутая и звенящая после вчерашней кровавой какофонии. Нужно было проверить, не затаилась ли в ранах мира хоть одна из тех тварей, что мы изгнали. Замирая на каждом шагу, я ловила малейший звук, и мои уши с пушистыми кисточками поворачивались сами собой, прочесывая пространство. Тишина. Пусто. И не учуяв больше вони тёмной энергии, которую излучали потусторонние монстры, – той самой, что встаёт комом в горле и щиплет ноздри, – решила, что можно возвращаться в лагерь.
Идя к палатке, я почувствовала, как засохшая кровь монстров стягивает кожу на лице. Отвратительный, сладковато-гнилостный запах, который не выветривается никогда. Иногда мне кажется, что это и есть истинный запах Аргрема – запах борьбы и одиночества. Особенно для таких, как я. Для женщин. Моё имя Роана, и я женщина-зверолюд, которой недавно исполнилось 40 лет – совсем ещё молодой возраст. Моя мать растила меня в соответствии со статусом защитницы и бойца, и я оправдала её ожидания. Но в тишине, оставшейся после её гибели, меня преследует один вопрос: а есть ли миры, где «оправдать ожидания» значит – полюбить и быть любимой? Где можно выбрать себе мужчину и остаться с ним навсегда, а не уйти сразу после рождения детёныша? В нашем мире – Аргреме – привязанность может обойтись очень дорого, даже к собственной матери. Что уж говорить о друзьях, товарищах или мужчинах.
Зайдя в палатку, я с наслаждением вдохнула слабый запах чистой кожи и трав, которым пахло внутри. Взяла чистую униформу из кожи лэсти – существа хоть и не хищного, но обладающего очень прочной шкурой, которую не пробить обычным ножом. Не забыла мыльный корень, пахнущий дымом и хвойной смолой, и мягкую впитывающую ткань. Выйдя, направилась к лидеру отряда, чтобы доложить о полном отсутствии живых порождений хаоса. Отчиталась я быстро и смогла наконец уйти к небольшому ручью в двух шагах от лагеря. Там часто можно было встретить моих соплеменниц, резвящихся в воде и громко болтающих о том, как они отличились в бою. Намылила волосы, и аромат костра и сосны окутал меня, прежде чем я нырнула, чтобы ополоснуть их, – благо глубина позволяла. Ледяная вода обожгла кожу, смывая не только грязь, но и остатки адреналина. Выбравшись из воды, я разложила постиранную форму на горячие на солнце камни, вытерлась привычной тканью, надела чистую одежду и села погреться на берегу, позволяя теплу проникать в окоченевшие мышцы.
