Без названия
…
Харьков – чудесный некогда город, стоял молча, будто замер в момент, когда часы остановили свой ход и время как будто вырвалось из своего привычного ритма. Улицы, покрытые пылью и обрушившиеся от запустения, тянулись вдоль серых и безжизненных зданий, и в их тени было легко забыть, что когда-то этот город был полон смеха, гомона, спешащих людей и ярких реклам, которые, казалось, светились прямо в воздухе.
Здесь, среди пустых площадей и разрушенных витрин, не было звуков. Ни шагов, ни криков, ни разговоров. Все стихло, словно что-то невидимое вложило в землю огромную тишину, не позволяя даже ветру пройти по этим пустым просторам. Но эта тишина не была мертвой, но было в ней что-то манящее, что-то полное воспоминаний.
Дома, оставшиеся от былой жизни, как старые книги, из которых вырвали страницы. Они стояли в изломанном величии, их окна тянулись в пустоту, как глаза, давно забывшие, что смотрели на что-то живое. Стены домов всё ещё хранили тёплые оттенки того, что когда-то было цветом жизни. Непокорённые временем, эти фасады, покрытые трещинами и мхом, были как части старой истории, которая не хотела уходить, несмотря на свою утрату.
На каждом шагу была видна неуверенность, как если бы город сам не знал, как он оказался здесь, с этим чудесным разорением. Мостовые, которые когда-то встречали тысячи ног, теперь покрыты не только пылью, но и зеленью, которая растёт здесь, не видя конца. Старые уличные фонари, которые, вероятно, когда-то служили надёжным светом в ночи, теперь, словно не знающие, для чего были созданы, скучно стояли и отбрасывая тихие, полупрозрачные тени.
Но несмотря на всё это, город всё ещё хранил память о том, что когда-то было. По ту сторону этих заброшенных улиц было что-то почти осязаемое. Это были не просто здания, не просто железо и камень. Это был живой город, но в памяти, в забытых моментах, скрытых в его уголках.
Один из домов на углу ещё сохранил часть обоев, где невидимая рука когда-то начертала линии, которые, как будто бессознательно, создавали картины. Линии, которые не ведали законов геометрии и становились другими, чуть кривыми, как сами жизни людей, которые когда-то жили здесь. И это было что-то трогательное, что-то невидимо дорогое.
В одном из старых, уже разрушенных магазинов на полках лежали книги, их страницы пожелтели, и если прислушаться, можно было бы услышать, как они шуршат под дыханием времени. Каждая страница была как маленькая жизнь, как мгновение из прошлого, вырванное, но не забытое. Неизвестно, сколько раз здесь останавливали свой взгляд прохожие, сколько раз они читали эти страницы и думали, что будущее будет таким же ярким, как эти слова.
