Тишина в пожарной части номер семь была обманчивой. Она не была пустой, а скорее плотной, тяжелой, как заряженный перед грозой воздух. В этой тишине храпели на втором этаже в караульном помещении двое бойцов, третий, молодой Савельев, увлеченно щелкал по клавишам игровой консоли, а старший прапорщик Алексей Гордеев, сидя у окна, смотрел на ночной город, залитый оранжевым светом фонарей.
Гордеев был человеком огня. Он знал его двадцать лет, с тех пор как самому себе, еще пацану, доказал, что может войти в горящий сарай и вытащить оттуда соседского кота. Он знал его язык – шипение, рев, потрескивание. Его характер – капризный, стремительный, непредсказуемый. Он чувствовал его тепло за километр, кожей спины, каким-то внутренним радаром, который не подводил никогда. Огонь для него был живым существом, противником, а иногда и союзником. Но в последнее время этот противник начал вести себя странно.
Рация на столе хрипло кашлянула, разрывая тишину. Дежурный голос диспетчера, ровный и лишенный эмоций, прозвучал как приговор спокойной ночи.
– Вызов принят. Пожарно-спасательное подразделение части номер семь. Адрес: улица Индустриальная, складской комплекс «Вектор», ангар номер три. Сообщение о возгорании. Повторяю: улица Индустриальная, складской комплекс «Вектор», ангар три.
Сон исчез мгновенно. По лестнице, не касаясь перил, с грохотом слетели двое – Коляда и Сергеев. Савельев замер с геймпадом в руках, на секунду забыв о виртуальной войне.
– Подъем! – Гордеев не кричал, его голос был низким и властным, как удар колокола. – Савельев, брось свою игрушку, бегом на линейку!
Через девяносто секунд, застегивая на ходу боевку, они уже занимали места в кабине ярко-красного «Урала». Гордеев на месте командира, Коляда за рулем. Двигатель взревел, ворота гаража поползли вверх, открывая путь в ночь. Сирена, сначала робкая, набрала силу и завыла, разрезая сонное марево спального района.
– Ангар на «Векторе», – сказал Коляда, ловко вписываясь в пустой ночной поток. Мужик лет сорока, с лицом, высеченным из гранита, он был тем, на кого можно положиться в кромешном аду. – Что там может гореть? По-моему, там пакля какая-то хранится, текстиль.
– Диспетчер сказала – без подробностей. Сообщил сторож, – отозвался Сергеев, проверяя соединения рукавов. Он был помоложе, лет тридцати, с умными, быстрыми глазами.
Гордеев молчал, глядя в окно. Внутри него что-то щелкнуло. Тот самый радар. Он не чувствовал огня. Обычно, даже когда до места было километров пять, он уже ощущал его, как далекий жар костра. Сейчас – ничего. Только холод ночи и сосущая под ложечкой пустота.
