Он шел по весеннему городу, не узнавая его. Громадные многоэтажные монстры, выраставшие с ужасающей быстротой грозили захватить город и установить в нем свою диктатуру. Свирепые гигантские постройки, хаотически расположенные на всей территории нового города, совершенно непохожего на прежний, спокойный и заботливый, напугали Малика Гафура, вышедшего из дому в этот весенний ласковый вечер, в надежде проснуться после зимней спячки и вновь ощутить себя молодым и сильным. Он не переставал оглядываться по сторонам. Он не узнавал улиц, знакомых с детства, не мог почувствовать прежний аромат, и внезапно очевидная и от того еще более пронзительная мысль посетила его. Он вдруг подумал, что уже не молод. Первый признак уходящей молодости: он становится брюзгой и начинает тосковать по прежней жизни, прежнему городу.
Ничто не радовало Малика весенним вечером. Ни трава, пробивавшаяся сквозь бетон, вопреки бесконечным попыткам людей загнать ее в подземелье, ни птички, прилетевшие в железобетонный город, ни красивые девушки, весной становившиеся дразняще привлекательными. Он бесцельно слонялся по незнакомым улицам и с каждой минутой чувствовал себя все несчастнее. Горестные мысли о проходящей жизни, так и не подарившей несказанной удачи, маячившей столько лет перед глазами, были прерваны звонком мобильника. Малик посмотрел на табло, номер не высветился на экране, отвечать не хотелось, и он отключил аппарат. Проходя сквозь извилистый лабиринт улочек, застроенных когда-то одно-двухэтажными трогательными домами, он то и дело натыкался на строительные площадки, котлованы, отбиравшие у престарелых домов их законные владения. Он представил, как не позже, чем через несколько месяцев, на месте прежних домишек вырастут посеянные зубы дракона – новые железные солдаты. На одной из улочек, идя по узкому тротуару, он наткнулся на девушку, непонятно почему неподвижно стоявшую в пыли, окутавшей плотной завесой очередную стройку. Она застыла в горестном созерцании и не могла оторвать взгляда от полуразрушенного старинного дома. Фасад дома был снесен, и с улицы просматривалась внутренняя сторона, лишенная перегородок и перекрытий. Где-то остались обрывки обоев, пестрела выгоревшими пятнами облупившаяся краска. Призраки ушедших в былое событий и людей глядели со стен разрушенного дома. Малик внимательно посмотрел на девушку, вообразил, что она могла чувствовать. Девушка, заметив любопытный взгляд Малика, очнулась и решительно пошла вперед. Малик проводил ее взглядом и подумал о том, что лет пять назад он обязательно попытался бы завязать знакомство, повздыхал, но не успел огорчиться; в тишине снова раздался звонок. Малик удивился, точно помня, что телефон отключен. Недоумевая, он вытащил трубку из кармана, взглянул на табло и вздрогнул. На экране отключенного мобильника появилось четкое изображение странной физиономии. Удлиненное бледное лицо с оттопыренными ушами и черными немигающими глазами с огромными зрачками глядело на него. Малик машинально спросил изображение, почему-то не сомневаясь, в том, что ему ответят:
