– Не убейся, гонщик… – Гагарин взялся за ручку над дверью. Но тут же заставил себя улыбнуться и даже пошутить: – Не заслужил Морозов такого счастья.
Я хмыкнул и еще сильнее надавил на педаль. «Монтесума» и так летел на все неполные пять сотен породистых южноамериканских кобылиц, однако тут же прибавил еще ходу и под сердитый аккомпанемент автомобильных клаксонов прошмыгнул между рейсовым автобусом и каким-то неторопливым дедушкой на французском «Дастере».
И полетел дальше. Заправка и супермаркеты в Ольгино промелькнули где-то слева и исчезли. Деревья по обеим сторонам дороги вдруг расступились, и на нас буквально выскочила громадина «Кукурузины» – той самой, что мы брали штурмом три недели назад.
Мы вернулись в город. Не то чтобы меня так уж волновали знаки ограничения скорость или штрафы, которые беспощадные электронные глаза на столбах могли выписать Гагарину, но спешить уже не стоило. Мы и так оторвались от остальных минут на пять-десять, а спешить было в общем-то и некуда.
Самое плохое уже случилось. И даже будь я в Зимнем рядом с Елизаветой – случилось бы все равно. Я не знал – да и не собирался думать, – какая именно муха укусила младшего Морозова и где он смог раздобыть достаточно людей и ресурсов, чтобы занять Ростов с населением в миллион с лишним человек.
Куда больше меня интересовало, что делать дальше. Судя по активности в Сети, радиоэфире и на государственных телеканалах, новости разлетались по всей империи чуть ли не мгновенно. И о них наверняка знала вся столица – от императорских покоев Зимнего до карцера в казарме самого захудалого из расквартированных в городе полков.
А значит, и Министерство обороны, и Совет безопасности, и уж тем более его бессменный глава были уже в курсе. Но действовать наверняка еще не начали: слишком уж громоздкие структуры, слишком уж медленно идут по цепочкам приказы сверху… Особенно когда каждый следующий младший чин из осторожности ждет не только распоряжений, а еще и высочайшей подписи на гербовой бумаге с печатями.
Шестеренки войны почти невозможно остановить – зато и раскручиваются они не быстро, особенно когда война гражданская. Ведь любое поспешное, необдуманное или просто сомнительное решение приведет к последствиям, с которыми не захотят сталкиваться даже самые бывалые и решительные из высших армейских чинов.
Ведь одно дело отдать приказ разнести в труху колонну техники под иберийским, германским, французским или еще черт знает каким флагом, и совсем другое – ударить ракетами по своим же согражданам. По таким же солдатам или, не дай бог, вооруженным гражданским, которые просто сделали неверный выбор.
