– Нет, ну ты посмотри!
Поплавский без особого стеснения заехал мне локтем под ребра. Вроде бы в шутку, но с такой силой, что я от неожиданности выпустил из рук здоровенный чемодан. Который тут же скользнул пузатым боком по заднему бамперу «Икса» и ткнулся углом в асфальт. Из его недр тут же донеслось характерное позвякивание.
– Осторожнее, ваша светлость! – прошипел Поплавский. – Вообще-то там гостинцы. Для уважаемых людей.
Судя по колоссальному весу чемодана, который даже я еле смог поднять, и самих гостинцев, и запланированных визитов к уважаемым людям у Поплавского имелось предостаточно. Да и себя любимого он, разумеется, тоже не забыл.
– Чего ты там такое увидел? – проворчал я, потирая ушибленные ребра.
– А ты сам как думаешь? – Поплавский вытянулся, приложил руки к глазам, изображая, будто разглядывает в бинокль что-то у меня за спиной, и громогласно объявил: – Докладываю, ваша светлость: торпедные катера прямо по курсу! Наблюдаю корму интересной конструкции… Две кормы!
Я с недоумением развернулся и тут же снова чуть не уронил чемодан – на этот раз от смеха. Судя по тому, куда были обращены импровизированные окуляры, корма – точнее обе кормы – действительно имелись. И двигались не то чтобы прямо по курсу, но все еще в зоне прямого наблюдения – шагах этак в двадцати по тротуару.
Одна в тесной черной юбке, вторая – в джинсовых шортах символической длины. Услышав голос Поплавского, девушки обернулись и тут же принялись улыбаться и махать изящными ручками.
– Ну, что стоите, господа унтер-офицеры? – уже заметно тише поинтересовался тот. – Я уже и так, можно сказать, сделал всю работу… Какого якоря вам еще надо?
– Да ну тебя, – лениво отозвался Камбулат. – Уезжать пора, а ты все… исполняешь.
– Я пас. – Я пожал плечами. – Будущему гардемарину положено думать о службе.
– Ага, знаем мы твою службу… Княжна, рыжая, глазастая, роста вот примерно такого. – Поплавский коснулся пальцами чуть ниже плеча. И тут же развернулся к Корфу. – Антоша, родное сердце, ну хоть ты?..
Его благородие барон несколько мгновений стоял, но потом все-таки собрался с силами и чуть ли не бегом рванул догонять девчонок. И дела у него, похоже, пошли неплохо: Корф не мог похвастать ни брутальной физиономией и мускулатурой Камбулата, ни раздолбайским обаянием Поплавского, но зато был учтив и, пожалуй, даже очаровательно мил в своей неуклюжести.
Да и школу прошел неплохую.
– Горжусь, – прошептал Поплавский, утирая ладонью несуществующую слезу на щеке. – Наш мальчик наконец становится мужчиной.
– Мужчиной Корфа сделает мичманский чин. – Я снова подхватил чемодан и затолкал его в багажник. – За дело, господа.
