Глава первая. Автомобилист Алексей Васильевич
Алексей Васильевич был абсолютным эстетом, с врожденным чувством красоты, гармонии и стиля. Поэтому мог работать только в красивых местах.
Алексей Васильевич вскрывал автомобили. Машина могла быть любой – к технике Алексей Васильевич эстетических претензий не предъявлял, но место взлома обязано было быть красивым. И не просто красивым, а идеальным. Только при этом условии в душе Алексея Васильевича начинал играть симфонический оркестр и все получалось.
Вдохновляющих мест на Васильевском острове хватало. Алексей Васильевич обожал свой остров, ненавидел, когда его называют «Васькой», и не мог работать в другом районе. Это была его слабая сторона. Любой «узкий специалист» криминального мира скажет, что постоянно работать в одном районе, тем более в своем, очень не рекомендуется.
Подтверждали аксиому местные опера. Алексей Васильевич задерживался регулярно. «Принимал» он и свое и чужое. Многоэпизодность его не смущала. Гуманная система стопроцентной раскрываемости позволяла десяткам дел, «подвешенных паровозом» обернуться только в дополнительные несколько месяцев срока. «Принцип поглощения меньшего большим» – звучало в судебном заседании, приговор не был суровым. И всех все устраивало.
На самом деле сумма собственных эпизодов Алексея Васильевича была примерно такой же. Не все пострадавшие от его мастерства спешили в полицию. Алексей Васильевич работал аккуратно и интеллигентно, жалея технику, сам автомобиль не страдал. Оставлял на месте все бумаги, при условии отсутствия на них водяных знаков. Как не соблазняли его смежники по автобизнесу расширить амплуа и стать частью команды, оставался в рамках своей узкой специализации.
Потаенная слабость Алексей Васильевич к идеалу места набирала обороты. Требования к прекрасному повышались, а вместе с тем появилось неприятие безобразного. Вдохновение Алексею Васильевичу могла убить уродливая вывеска, пошлая скульптура; отсекла «рабочие» прежде кварталы вавилонская башня Газпрома.
Поиски идеала занимали уже не часы, а дни. А машина – «не роскошь, а средство передвижения» и не стоит на месте. Через неделю изматывающего поиска Алексей Васильевич узрел чудо. На стрелке, в запрещенном для парковки месте, нагло – двумя колесами на поребреке, как будто повторяя мелодию линий гранита, сливаясь с ним, Алексея Васильевича ждала его удача. Водитель, увлеченный телефонным разговором и уверенный в своей неприкосновенности, кастовости, а возможно и бессмертности, вышел из машины, как из общественного транспорта – беспечно и не оглядываясь. Внутри Алексея Васильевича зазвучал Рахманинов, уже коснулась прохлада кожаного портфеля его умелых пальцев…
