Свет резал мне глаза. Они слезились. Я щурился.
Постепенно стало легче. Окружающее пространство разделилось на темные и светлые пятна, те приобрели резкость. Одно пятно шевельнулось.
– Вы пришли в себя, – прозвучал волнующий женский голос.
Глаза сфокусировались на источнике звука.
Женщина?.. Вообще, человек ли это?..
Лицо оказалось не лицом, а мягкой маской. Она была белой и гладкой. Губы двигались, уголки рта улыбались, брови приподнимались – но ни одной морщинки на коже не появлялось. За пределами лица голова и вовсе представляла собой пластиковый шар с вкраплениями металла.
– Приветствуем вас в нашем жилом комплексе.
– Кто вы?
– Сейчас важнее, кто вы. Вы помните свое имя?
Я попытался. Не получилось.
– Нет.
– А род занятий? Кем вы были?
Руки вспомнили удобную тяжесть металла и пластика.
– Военным?
– Да. Чем именно вы занимались?
Упругое сопротивление воды, темнота, загубник во рту. Синие теплые воды, свинцовые холодные, белый лед, скалы или песок побережья. Вода. Всегда вода.
– Я боевой пловец?
Собеседница кивнула и улыбнулась довольно.
– Мы собрали информацию о вас. Это было непросто.
Я ждал подробностей.
– Вы – Павел Астафьев. Лейтенант спецназа. Пропали без вести в секретной операции подо льдом Северного Ледовитого океана, на границе Российской и Американской зон. Цели операции узнать не удалось. То ли вы устраивали диверсию на подводных месторождениях, то ли охотились на вражеских диверсантов. Сейчас это уже неважно. Многое из того, что тогда происходило, оказалось совершенно не важным.
– Что случилось со мной?
– Вышел из строя ваш гидрокостюм. Полностью отключилось питание, перестала работать связь, гребные винты, а главное – обогрев. Вы медленно замерзли. Ваше тело вместе с костюмом поднялось к ледовому панцирю и вмерзло в него. Затем оно дрейфовало вместе со льдиной, пока та не застряла на отмели одного из островов. Там вы провели больше двухсот лет, пока вас не обнаружили.
– Значит, я умер?
Собеседница качнула головой:
– Не совсем. Мы сумели разморозить ваше тело, хотя большинство органов оказалось проще заменить, чем лечить. Память вы потеряли, сохранились только отрывочные воспоминания, но ядро личности уцелело.
Я вздохнул. Я не помню родных и близких. Не помню свою жизнь. Плохо.
Но ядро личности уцелело – это не так уж мало. Я – по-прежнему я. Это главное. К тому же я сохранил самые важные знания – способность говорить, умение считать и логически мыслить, представление о том, как устроен окружающий мир, профессиональные навыки.
Тут до моего сознания достучалась прозвучавшая цифра. Двести лет.
