В камине уютно потрескивали поленья, а пламя окутывало комнату мягким теплом. Вино в бокале терпко отзывалось на языке, и мир казался вполне приемлем.
– Ты сегодня необычайно молчалива, – заметил наконец Халэн, не выдержав такой непривычной тишины. Обычно Ишэйна пребывала в состоянии возбуждения и успокаивалась лишь во время сна.
– Раздумываю, – односложно ответила она, разглядывая грани бокала. – Над сутью бытия.
Понятно, на его любимую королеву напало желание пофилософствовать. Такое случалось редко, зато результаты иногда потрясали. Халэн терпеливо принялся ждать. Ему было интересно, что расскажет ему эта удивительная женщина. Тем более настроение у капитана было благодушное: он вернул свою королеву домой живой, война закончилась, и им не нужно было больше кланяться перед светлыми эльфами. Жаль лишь, что Ирэйна теперь поселилась в Рассветном Лесу. Халэн скучал по своей ученице и лучшей подруге.
– Когда проклятая сущность умирала, я успела сличить с ее разума остатки памяти и прошлой личности, – произнесла Ишэйна спустя полчаса. Халэн наполнил опустевшие бокалы.
– Интересно?
– Достаточно. – Ишэйна пригубила вино. В полутьме гостиной ее сияющие лунным светом волосы окрашивались в какой-то потусторонний, темный оттенок. – Это был человек. Человек, который служил Свету, но из-за деяний которого началось Великое Нашествие.
– Из-за одного человека? – удивился Халэн.
Ишэйна на это лишь усмехнулась.
– Смертные… Благие намерения, приведшие к почти полному уничтожению всего мира. Так всегда и бывает.
– Из-за этого он стал проклятой сущностью?
– Частично, – загадочно ответила Ишэйна, прикрыв глаза. – На его душу легли проклятия и вина в гибели тысячи тысяч жизней. Но сыграло свою роль также вмешательство демонов.
Ишэйна замолчала, и Халэн понял, что дальше его просвещать не будут. Были такие тайны, которая королева лунных эльфов хранила в одиночестве. Знания о демонах относились к их числу.
А Ишэйна в этот момент думала о Бэришэле и Абэзисе из воспоминаний человека. Имена обоих были ей знакомы: первый являлся сыном Повелителя Глубин, ша'инис, а второй – генералом армии демонов. Они шли на острие вторжения, их именами пугали маленьких эльфов. Знаковые личности, и Ишэйна, признаться, была рада, что ни один из них больше не ходит по земле этого мира, и ей не приходится сражаться с ними, как это делала когда-то ее прабабка. Но в какой-то мере она разделяла брезгливость Бэришеля к смертной душе, открывшей демонам Врата в этот мир. Один маленький человек – и тысячи тысяч смертей. Одна маленькая искалеченная душа – и вновь тысячи смертей, уже в их время. Сколько же боли могут причинить… смертные.
