Нервничали абсолютно все. Лед и Солнце вербально атаковали друг друга еще более ожесточенно, чем обычно. И до сих пор Майкл не сумел выяснить причину их взаимной неприязни, тематика ссор никогда этого не обнажала. Но казалось, что за этой ненавистью кроится очень давняя история.
Майкл оглядел остальных. Архивариус крутил пуговицу своего пиджака, что вызывало еще больше удивления, нежели родившая тюленя слониха, существуй такая в действительности – он всегда был самым флегматичным среди них. Хакер сидел на полу, прислонившись к стене, с красным лицом, его волосы взлохмачены сильнее обычного, палец беспокойно настукивает по колену какой-то мотивчик.
Майкл опустился в кресло секретарши за стойкой ресепшен – уже полночь, она давно дома, чего ж месту пустовать? К тому же с ее места открывается лучший обзор. Вот и Повар стал виден, который, как всегда, ежится где-то в углу. Вообще говоря, обычно их там двое – Хакер и Повар как два сапога пара, всегда вместе. Но не сегодня. «Что, и эти поругались?» – заинтересовался Майкл. Или они разделились только сейчас, потому что сильно нервничали и именно так привыкли справляться с этой эмоцией – наедине сами с собой? Майкл все еще не так хорошо знал каждого, как хотел. Но прошло всего два месяца, у него есть время узнать их получше. Всех их.
Фараон опаздывал, что было совершенно непостижимо, потому что он никогда не опаздывал. Никогда. И, естественно, это и было причиной странного поведения каждого члена команды. Фараон был лидером этой таинственной группки, к которой Майкл присоединился пару месяцев назад.
– Боже ты мой, где же он?! – прокричал Солнце в десятый раз и снова достал свой телефон. Такой уж он, Солнце: активный, громкий, заметный и теплый. Он любил всё и всех. Единственный человек, которого он на дух не переносил, – это Лед, как уже было замечено выше. – Абонент все еще недоступен. Проклятье! – Солнце запихнул сотовый в карман таким резким движением, что стоило удивиться, как тот не треснул по швам.
– Ты говоришь нам, что не знаешь, где он? – Лед, как всегда при общении с Солнцем, выбрал язвительный тон. – Если уж ты не в курсе, то я даже не знаю… – И он театрально развел руками в беспомощном жесте, который должен был означать что-то наподобие «мы обречены».
Солнцу не понравился его сарказм, и он хотел что-то ответить, но в этот момент двери приемной распахнулись, и пред их очами предстал Фараон.
Майкл смотрел на него как завороженный. Он не мог понять, как этот человек умудряется завоевывать всеобщее внимание везде и всюду, стоит ему только появиться. А когда он начинает говорить, даже птицы замолкают, чтобы его послушать.
