Было скучно. Хотару уже второй день, как уехал. Уехал он, по правде сказать, совсем ненадолго: приятная древесно-рождённая пара пригласила артиста дать ряд выступлений на праздновании их двадцатипятилетнего юбилея совместной жизни. Светлячок почёл за честь порадовать своим ракуго супругов Итина́си, особенно, если учесть, что Тисовый клан имел в Аратаку определённый, немалый вес. Итинаси прислали магомобиль, и Хотару отбыл в имение «Полуденные тисы», где и намечалось грандиозное торжество, которое должно было продлиться дня три-четыре.
В доме травников на улице Одуванчиков стало заметно тише. Нэкоми злилась на Светлячка из-за того, что после ужина в ресторане он появился дома только наутро, а потом стал пропадать где-то вечерами (где-то! Понятно, где: увивался возле большого бюста и красного платья!). Злилась, хотя и твёрдо решила для себя, что в дальнейшем не видит никаких иных перспектив для их общения, кроме сугубо деловых. «Агентство частных расследований и ракуго» и ничего более. Очень даже хорошо, что супруги Итинаси, оказавшиеся моложавой и подтянутой парой, пригласили его на юбилей. Никто не мелькает перед глазами, не пристаёт с умными разговорами, да и готовить нужно куда меньше. Одни сплошные выгоды кругом.
Эти практичные рассуждения были прерваны визитом покупателя, Нэко сидела в лавке. Сезон дождей – цуё, благополучно завершился, отгремев напоследок «беспрецедентной» (по словам местной газеты) грозой, во время которой молния ударила во двор одного жителя предместья и убила его корову. Установилась привычная июльская жара.
Женщина в старомодной шляпке подслеповато щурилась после яркого полуденного солнца, в некоторой беспомощности оглядываясь по сторонам.
– Я в аптеке Мори, – произнесла она. И было не совсем понятно, утверждает она это или же уточняет.
– Да, – встрепенулась травница, – вы зашли в аптеку Мори, чем могу помочь.
Глаза женщины привыкли к полумраку, и она огляделась по сторонам.
– Странно, – сказала она, – по отличным отзывам знакомых я ожидала большего.
Дама покачала головой. Она была высокой, сухопарой и сильно пожилой, но при этом очень прямо держала спину и высоко поднимала голову. Но даже это не спасало: скошенный подбородок практически сразу переходил в шею, создавая впечатление черепахи, вылезшей, наконец-то, из своего панциря. Облик довершали невыразительные черты лица, аккуратно подкрашенные брови, седые же волосы, едва видные из-под странной серой шляпки со свисающими вниз полями. Первое, что приходило в голову при взгляде на этот оригинальный головной убор, так это сходство с абажуром.
