Пролог. Две крайности
Где-то на севере, у чёрных озёр, жило племя Озёрных Женщин. Здесь дочь в семь зим уже знала – мужчина стоит ровно столько, сколько может принести добычи. Его ласкают, пока он силён, и выбрасывают, как объедок, когда ослабеет. Мужчины здесь звались «Послушниками», а их воля медленно угасала в тени женской власти. Это называлось порядком.
А возможно, где-то на юге существовало племя, где царили совсем иные законы. Где сын в семь лет уже учился, что женщина создана для деторождения и работы. Где её ценность измерялась плодовитостью и покорностью, где били для послушания и заменяли, когда старела. Это называлось традицией.
Две стороны одной медали. Две тюрьмы, построенные на костях половины человечества.
Но наша история – о севере. О племени у чёрных озёр, где однажды нашлось звено, которое не выдержало…
Глава 1: Иллюзия Рая
Воздух над озером к вечеру густел, наполняясь ароматом влажного камня, нагретого за день солнцем, и сладковатым дурманом глициний, увивавших стены домов. Поселение племени Озёрных Женщин казалось не творением человеческих рук, а частью самого ландшафта – грубые плиты песчаника, сложенные в низкие, прохладные жилища, мягко стелили вечерние тени к самой воде.
У общего костра, сложенного из огромных валунов, царила особая, отлаженная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев и негромким перешептыванием женщин. Они восседали на расшитых подушках, одетые в ткани цвета земли и ночного неба – тёмно-синие, терракотовые, зелёные. Их платья были просты, но украшены сложной резьбой по кости и дереву: стилизованные рыбы, луны и волны танцевали в свете огня на их заколках и ожерельях. Они были ядром, сердцем этого мира. Спокойным, неспешным, уверенным в своей незыблемости.
Лиана, дочь Матери-Старейшины Айлы, была его живым воплощением. Сидя на самом тёплом месте, она позволила себе расслабиться, наблюдая, как последние лучи солнца играют в её тёмных, как водная гладь на глубине, волосах. Её тело, гибкое и сильное, было лишено суетливости. Власть не нужно было демонстрировать – она была данностью, как дыхание.
И вот из чащи леса, точно ожидаемый ритуалом, послышались шаги. Возвращались «Послушники».
Они выходили к костру по одному, небольшими группами, отдавая дань тишине прежде, чем сложить к ногам женщин плоды своего труда. Олени, кабаны, связки жирной рыбы. Их тела, отлитые в труде и постоянном движении, блестели потом в огненном свете. Мускулы играли под кожей, как у откормленных, выдрессированных зверей. Но в их глазах, когда они смотрели на женщин, не было звериной дикости. Там горел иной огонь – трепетное обожание, жажда одобрения, почти религиозное преклонение.
