Германия, 1745 г.,
Бонн
Золотистые волосы девочки постоянно падали на лицо и мешали
рисовать пентаграмму. Девочка пыхтела, откидывала волосы назад, закусывала губу
и продолжала старательно вырисовывать символы, сверяясь с рисунками в книге.
- Уфф, - выдохнула она, наконец, вставая. – Кажется всё.
Она отошла подальше. Уткнулась в книгу, раскрыла рот и
громко произнесла:
- Аттимус консалес…
Осеклась, закусила губу. Большие глаза испуганно сверкнули.
Потом пробормотала под нос еле слышно:
- Гретель, ну чего ты боишься? Решилась – иди до конца!
Девочка встряхнула светлыми кудрями, в свете множественных
свечей отливавших золотыми бликами, и нараспев зачитала:
- Аттимус консалес, эго вокатинус, венит дефенирус, эт
констито туэри мига, лопянус дри безмега, маскулис неферта зоуи ворситус
атенус.
Послышался звук шипения, свечи заискрили и огоньки на них затрепетали.
На стенах появились большие устрашающие тени. Девочка в страхе отступила назад.
Она дрожала, но неотрывно смотрела на пентаграмму, в которой должен был
появиться…
Она не знала, кто должен был появиться, и это страшило ещё
больше.
Свечи разом потухли, и девочка не удержала испуганный
вскрик. А потом они зажглись в один момент, являя в пентаграмме необычного
мужчину. Смуглая, в бликах свечей бронзовая кожа, длинные чёрные волосы,
страшное и одновременно прекрасное лицо, нервно подрагивающие огромные крылья
за спиной… Впрочем, нет, показалось. Это просто тени так легли. В первую минуту
привиделись и хвост, и клыки. От страха, наверное, потому что видение исчезло
за один удар сердца.
- Опять адептки вызовом балуются? Узнаю, отыщу, накажу, мало
не покажется…
Произнёс красивый бархатный голос, когда только свечи
зажглись, и мужчина стал с любопытством оглядываться. Но потом он увидел
девочку и осёкся. Мужчина, в одних тёмных шароварах, стоял, скрестив руки на
груди и исподлобья изучал девочку.
- Что-то ты маловат для адептки, ребёнок. А, понял!
Сестричка с подружками подговорили? Где они? Скажи, пусть выходят, вдруг
понравятся, и тогда наказание будет обоюдно приятное…
Он огляделся, в попытке высмотреть, где прячутся подружки.
- Это я вас вызвала, - прочистив горло, подала голос
Гретель.
Она очень хотела, чтобы голос звучал уверенно, но он всё
равно дрогнул.
Мужчина осматривал пентаграмму и всё больше хмурился.
- Та-а-ак…
Он поднял взгляд и пристально осмотрел девочку с ног до
головы.
- Ясненько. Не рановато ли?
- Почему рановато? Потом может быть поздно, - растерялась
девочка.
Золотой локон упал ей на лицо, и она нервно отбросила его
назад тыльной стороной ладони.
