Сосновый бор аккуратен и чист, как будто с рекламной картинки, – ни одного сухостоя, трава короткая, как будто искусственный газон, даже шишек на земле не виднелось. Кирилл Гошка наслаждался и видом, и свежим воздухом с едва уловимыми нотками почему-то больницы и был уверен, что скоро все разъяснится и его отпустят. Конвойный, неопределенного возраста мужчина в инвалидной коляске и форме пограничника, сопровождал Кирилла сзади и грозил охотничьей двустволкой:
– Это ты в суде будешь доказывать, что не шпион и не диверсант какой. А мне не надо мозги пудрить. Еще раз заикнешься, что ты незаконно пересек границу якобы для того, чтобы встретиться с любимой девушкой, я тебя на первой березе повешу как бы при попытке к бегству.
– Может, все-таки застрелишь?
– А какая тебе разница – застрелю или повешу?
– Ну, обычно говорят «застрелить при попытке к бегству». Просто не совсем понимаю, как можно повесить при попытке к бегству…
– А то, что здесь ни одной березы нет, умник, тебя не смущает?
Кирилл пожал плечами, дескать, не знаю, но затем подумал, что инвалид снизу жест не заметит, и продублировал словами:
– Меня уже ничего здесь не удивляет.
Раз уж разговор завязался, Кирилл хотел спросить, как можно определить несчастному путнику (то есть Кириллу) границу между странами, если она нигде и никак не обозначена, и, собственно, куда гражданина другой страны (Кирилла, разумеется) ведут. На какие такие юридические процедуры через этот санаторного типа живописный бор. Однако конвоир его опередил:
– Все-таки повешу.
– Почему? – машинально вырвалось у Кирилла.
– Почему-почему… нечем, потому что застреливать! Патронов-то нет. – Простодушно объяснил пограничник и тут же врезался в резко остановившегося пленника. Кирилл медленно развернулся.
– Ты серьезно?!!
– А че такого?!! – инвалид от столкновения уронил ружье и теперь пытался неуклюже его поднять. – Мы ж не такая богатая страна, как твоя, у нас на всю армию семь патронов…
– Дурдом! – заключил пленник, помог инвалиду подобрать ружье, и зашагал дальше, прижав ладонь ко лбу, что означало «Куда я попал!». Конвойный зашустрил руками, разгоняя коляску, и уточнил:
– Верней, не семь, а – шесть. Вчера просто учения проходили, вот один патрон торжественно и жахнули. Че-то из-за тебя совсем этот факт из головы вылетел.
– Да-да. Вся Европа содрогнулась от ваших масштабных военных учений, – не смог удержаться от сарказма Кирилл, – сейчас лучшие политологи гадают, не готовитесь ли вы таким образом напасть на кого-нибудь из соседей.
– Мы – маленькая, но гордая и независимая республика. Мы ни на кого не нападаем. Притеснять на территории иностранцев из агрессивных стран, чинить им жизненную невыносимость пребывания здесь это – пожалуйста. Но нападать – ни за что. Мы ж не агрессоры.
