Капище горело жарко.
Дубовые идолы еще не занялись пламенем, но сухую траву между ними оно уже почти совсем сожрало. А истуканов огонь только оглаживал понизу яркими всполохами, будто не решался взяться в полную силу. Лики богов от грядущей опасности ничуть не менялись. Они так же неподвижно смотрели в пустоту или бесконечность, прошлое или будущее. Так казалось со стороны. А подойди ближе – глянут точно в самую душу.
И, знать, им не понравилась бы та чернота, которую они увидели бы в душе Корибута. Впрочем, ему уже давно стало все равно, что могли бы подумать о нем боги, если бы вдруг их хоть на мгновение обеспокоили земные дела и заботы людей. Но им все нипочем.
Корибут спрыгнул с коня наземь и бросил поводья подоспевшему ватажнику. Остальные всадники нагоняли его со спины. Пешие и вовсе поднимутся к обрыву нескоро. А пока лишь свет их факелов сквозь вечерний полумрак метался внизу. Корибут, придерживая на поясе меч, прошел по тропе между охваченных дрожащими отсветами пожара сосен. Яростный ветер вздыбил плащ за спиной и бросил в лицо горячую волну от капища.
– Куда ты один, владыка? – запоздало крикнули вслед. – А вдруг стрела…
Не посмеют. Страх не позволит вскинуть лук и натянуть тетиву. Они считают его чудовищем – кошмарным и несокрушимым, как те, которых он призывал. И боятся наказания. Почти все.
Древнеры, те, кто остался в живых, толпились у подножий своих деревянных покровителей. Искали защиты, но, верно, знали, что не найдут ее. Лишь дойдя до капища, Корибут понял, что здесь вовсе не все сбежавшие из деревни. По всему, женщин и детей с частью воинов древнеры отправили в другую сторону. Тайными тропами, которые знал только их род. А его с приспешниками завели сюда. Только эти последние уловки уже никого не спасут.
