– Кто замуж выходит за ветер?
– Госпожа всех желаний на свете.
Федерико Гарсия Лорка «Школа»
– Вот оно!
Дядюшка Ансельмо водрузил машину на стол с таким непередаваемым почтением, что Хулия предпочла издать впечатлённое "О!". Высказаться информативней она не решилась. Быть может, скажешь "оно такое красивое" или "оно такое внушительное" и вызовешь взрыв негодования дяди, который уверен, что единственное назначение аппарата – это производить впечатление "изящного". Изящным механизм не выглядел. Он гудел и подмигивал синими лампочками, свет которых отражался от его хромированных боков. Служить он мог для чего угодно – от выработки плутония в домашних условиях до автоматической колки орехов.
– Смотри! Вот это моя любимая книга!
Дядюшка помахал в воздухе каким-то настолько зачитанным томом, что в звании "любимый" сомневаться не приходилось. Тётя Клара глубоко вздохнула и Хулии осталась только предполагать, сколько раз на дню она становится свидетельницей схожих сцен. На всякий случай выражение лица Хулия сохранила самое серьёзное – самое лучшее в такой ситуации, всегда потом можно сказать, что именно ожидаемую эмоцию это выражение лица и значило. Тем более, что дядя Ансельмо начал вырывать страницы из своей любимой книги. Оставалось только предполагать, что же он делает с теми, которые не входят в число его фаворитов.
– Вот эти страницы мы кладём на аппарат! Ты только посмотри, Хулия, что сейчас произойдёт!
Аппарат заработал громче, впрочем, не факт, что этому способствовали страницы, механизм явно считал, что главная его задача – нагнетать напряжение всё увеличивающимся гудением. Огоньки забегали по корпусу быстрее, в комнате заметно потемнело (видимо, скакнуло напряжение в сети, но впечатление при всём том создавалось вполне готическое). Хулия продолжала сидеть с каменным лицом, прикидывая, что раз тётя Клара не звонит в психиатрическую клинику, ничего ЧЕРЕСЧУР странного не происходит. Аппарат взвыл особенно громко, а потом обороты начали стихать, казалось, что механизм отдувается после долгой и эффективно проделанной работы. Дядя Ансельмо схватил страницы.
– Вот!
Для наглядности он помахал ими в воздухе прежде, чем погрузиться в чтение. По тому, как хмурился дядя, Хулия предположила, что результат, каким бы он ни должен был быть, не достигнут. В подтверждение дядя бросил страницы обратно на аппарат, громко вскричал "О, нет!" и выбежал из комнаты (на памяти Хулии это был первый раз в её жизни, когда кричали именно «о, нет», да ещё и столь драматическим образом). Одним словом, чем бы ни было происходящее, из этого получился интересный спектакль. Немного с элементами абсурда и символизма, но, в целом, занимательный. Хулия облизнула губы и попыталась решить, если она сейчас скажет, что пойдёт к себе в комнату, не будет ли это выглядеть, как запланированное жестокое издевательство. Но тут тётя Клара пришла ей на помощь:
