Сегодня, вчера и третьего дня всё было как всегда. Солнце вставало на востоке, дома стояли на одних и тех же местах, где их поставили, деревья и цветы – там, где посадили. Мир являл собой жёстко очерченную стабильность и повторяемость. И как же трудно принять мир утром следующего дня, когда он изменится до неузнаваемости.
Двухэтажная облупленная и обшарпанная школа располагалась на островной территории большого портового города. Детей и молодёжи на заброшенном острове осталось пшик да маленько. Все, кто мог, уехали жить и учиться в город. Это называлось «свалить в цивил». Деклассированные и асоциальные «элементы» и все, кто по разным причинам не смог «свалить», влачили жалкое существование, ни на какие-либо перемены особо не надеясь. Работы никакой, дорога до «цивила» долгая и дорогая.
Детей в островном посёлке проживало так мало, что в единственной школе не всегда формировалось даже по одному полному классу: бывало, что по пять шесть школьников учились в шестом и восьмом классах, седьмого класса не было вовсе. Вдобавок, кем-то из мудрых, власть предержащих, школа была приравнена к сельским.
ОБЖ и военное дело вёл единственный в школе мужчина, бывший боевой офицер. Он-то и организовал секцию стрельбы, тир, отвоевав часть грязного вонючего подвала. Учителя звали Николай Александрович. Это был крепкий, сильный шестидесятилетний вояка до кончиков ушей. Секция стрельбы пользовалась огромной популярностью.
– Це-е-е-ельсь! – учитель убедился, что все выполнили команду точно и никто даже случайно не окажется на линии огня.
– Огонь! Едва школьники положили разряженное оружие на пол, командир побежал к мишеням оценить результат стрельбы.
– Два в десятку, три в девятку…
– Диана, ты, как всегда в «молоко».
– Ах…
– Серьёзней нужно! Не торопись, соберись как следует, сосредоточься. Тебя что, кто-то в спину тычет?!
В этот момент один из одноклассников хорошенько ткнул девчонку в спину.
– Вот сейчас тычет, Николай Александрович.
Раздались живые комментарии, смех. Стрельбы были для детей и развлечением, и попыткой снять напряжение и усталость после трудных и нудных уроков. Наверное, учитель это понимал, поэтому хорошо пошутить друг над другом, посмеяться, даже попроказничать не возбранялось, но только до момента. Лишь ученики прикоснуться к оружию, учитель становился суровым и непреклонным боевым командиром.