Холод. Он впивался в щеки острыми иглами, несмотря на капюшон и шарф, натянутый до самых глаз. Воздух был таким густым и морозным, что каждый вдох обжигал легкие, оставляя на ресницах иней. Лера Волкова остановилась, оперлась на лыжную палку и огляделась. Глубокая сибирская тайга в конце ноября – это не просто лес. Это отдельный, древний и безжалостный мир, где бело-серое безмолвие лишь подчеркивало скрытую в нем мощь.
Ее заимка «Рассвет» – покосившийся сруб с печкой-буржуйкой – осталась позади, скрытая снежными холмами и вековыми кедрами. Цель сегодня – разведка. Найти следы. Их следы. Редкой, почти мифической стаи серых волков, которая, по слухам, обходила все капканы и ловушки местных охотников десятилетиями. Данные спутникового ошейника одного из самцов, сработавшего пару недель назад, привели ее сюда, на самый край цивилизации. Диссертация о внутристайной динамике волков в условиях антропогенного прессинга – звучало сухо, но для Леры это было биением сердца. Живого, дикого, свободного.
Она двинулась дальше, лыжи мягко шуршали по насту. Тишина была абсолютной. Ни ветра, ни птиц. Только скрип снега под лыжами и собственное учащенное дыхание. Солнце, бледное и холодное, висело низко над черными пихтами, отбрасывая длинные синие тени. Лера проверяла GPS, сверялась с картой. Район был дикий, буреломный.
И тут она его увидела. На краю небольшой полянки, у самого края темного ельника. След. Не оленя, не зайца. Волчий. Но какой…
Она присела на корточки, смахнула снег рукавицей. Отпечаток был огромным, четким, с глубокими вмятинами от когтей. Взрослый матерый самец, альфа, без сомнения. Но не это заставило ее сердце екнуться. Снег вокруг следа был чуть подтаявшим, будто от тепла. Лера осторожно прикоснулась пальцем к отпечатку. Да, он был ощутимо теплее, чем окружающий снег! Как будто зверь прошел здесь не минуту назад, а только что. Но вокруг – ни звука, ни движения. Лишь мертвая тишина.
Она подняла голову, инстинктивно вглядываясь в черную чащу ельника напротив. Сумерки сгущались быстро. Ветви, облепленные снегом, напоминали скрюченные руки. И вдруг… ощущение. Острое, леденящее. Чей-то взгляд. Тяжелый, изучающий, полный первобытной мощи. Он буквально сверлил ее из глубины леса. Лера замерла. Шевельнуться, дышать стало страшно. Это не было любопытством оленя или настороженностью лисы. Это был взгляд Хозяина. Взгляд того, кто знает тебя здесь чужой.
Волосы на затылке встали дыбом. Она медленно, очень медленно, встала во весь рост, не отрывая глаз от темного провала между деревьями. Ничего. Только тени и тишина, ставшая еще гнетущей. Но ощущение взгляда не исчезало. Оно висело в воздухе, невидимое и неумолимое.
