Его сразу же отправили заполнять кипу уже знакомых с первого поступления на службу документов, как только мужчина, скрипя зубами от злости, процедил согласие Карверу. Каждый бланк был напоминанием о падении. Чернильная ручка в его руке казалась неподъёмной гирей.
Клерк за столом, молодой, не вкусивший службы за Стеной парень с пустыми глазами, протянул ему очередной формуляр.
– И вашу подпись здесь, внизу. Под обязательством о неразглашении.
Ксандр медленно поднял на него взгляд. Взял документ и, не отводя взгляда, с силой прижал лист к столу и подписался – размашисто, с таким нажимом, что подпись выглядела как клякса. Отражение его гнева, пробившее бумагу насквозь.
Ван Хейс не подписывал соглашение. Ставил печать на собственной капитуляции. И в глубине сознания, за ширмой боли и ярости, уже зрело холодное, обжигающее решение.
«Вы пожалеете. Все вы».
Следующие несколько дней прошли в тумане ярости. Ксандр видел её на занятиях – свою «маленькую мисс Рейн», вытянутую в струнку, с каменным лицом. И каждый раз внутри него что-то корчилось от бессилия.
Девушка пряталась здесь, за формой и уставом, думая, что это спасёт её.
От него.
И вот Ван Хейс стоял перед шеренгой новобранцев, скользя оценочным взглядом по их вытянутым лицам. Взгляд задержался на ней. Игра началась.
Мужчина давил, провоцировал, ловил на ошибках. И она, его блестящая, непокорная Райна, попалась.
– Ошибка, – его голос прозвучал ледяным резцом. – Рейн. Твой план оставил бы фланг открытым. Потери – до семидесяти процентов. Ты только что подписала смертный приговор своим людям.
Ксандр наблюдал из-под темных густых ресниц, как закипает она под его взглядом. Как горят её щёки. Гордость – её главный недостаток.
– Может, хватит читать лекции о крови тем, кто её не понаслышке видел? – её голос, звонкий и дерзкий, прорезал воздух.
Тишина. Секунда.
И он почувствовал знакомый, сладкий и отвратительный привкус власти. Уголки его губ поползли вверх в торжествующей улыбке.
«Ну что ж, мисс Рейн. Получите свой урок».
Его кабинет.
Поздний вечер.
Он говорил с ней, унижая её профессионально, смакуя её ошибку. Затем перешёл на личности.
– Ты думала, спрячешься здесь от меня, Райна? За пять лет ты так и не научилась. Ты везде – моя.
Он грубо развернул её, прижал к краю холодного металлического стола. Его руки жёстко фиксировали её бёдра. Ван Хейс смотрел на неё своим повреждённым глазом.
– Молчи.
Всё было, как всегда. Её сопротивление, её сдавленные всхлипы, её тело, предательски откликавшееся на его прикосновения. Он делал всё, чтобы причинить боль, чтобы утвердиться, чтобы напомнить ей и себе, кто здесь хозяин.
