Эти слова эхом отдавались в сознании доктора Элиаса Вернера, когда он в очередной раз всматривался в данные телескопов. За окном института медленно угасал берлинский закат, а на мониторе мерцали графики – аномалии, которые никто не хотел замечать.
Он отложил распечатки и провёл рукой по седым вискам. «Мы действительно считаем себя всесильными, – подумал он. – Строим города, запускаем спутники, ищем жизнь в глубинах космоса. А что, если ответ всегда был рядом? Просто мы не хотели его видеть».
Вернер вспомнил детскую мечту: как в десять лет, глядя на звёзды через старый телескоп отца, он воображал, что где‑то там, за миллиардами километров, есть другие цивилизации. Теперь, спустя полвека, он понимал: возможно, эти «другие» никогда и не покидали Солнечной системы. Они просто… прятались.
За его спиной раздался скрип двери. В проёме возник Лукаш Ковальский, его ассистент – молодой, вечно взъерошенный, с горящими от возбуждения глазами.
– Профессор! Вы видели данные с SOHO за последние 72 часа? Там… там что‑то за Солнцем.
Вернер медленно поднял взгляд. В глазах молодого учёного читалась смесь страха и восторга – как у ребёнка, нашедшего сокровище. «Вот оно, – подумал Вернер. – Начало конца… или начало нового понимания».
– «Что‑то» – это слишком расплывчато, Лукаш, – произнёс он, стараясь сохранить спокойствие. – Говори конкретнее.
Лукаш, едва сдерживая дыхание, шагнул к столу и развернул планшет. На экране плясали чёрные провалы – аномалии в поляризации солнечного ветра.
– Вот, смотрите, – он ткнул пальцем в график. – Линии поглощения не соответствуют ни одному известному телу. Это… это не природное явление.
Вернер прищурился. На графике действительно зияли прорехи, будто кто‑то вырезал куски радуги. Он потянулся к клавиатуре, запустил программу спектрального анализа.
– Ты прав, – прошептал он. – Это не природный феномен. Кто‑то маскируется.
Лукаш нервно сглотнул:
– Но кто? И зачем?
Вернер не ответил. Он смотрел на экран, а в голове крутилась одна мысль: «Мы не первые. Древние уже знали»
Каир, Египет. Три месяца спустя
Жаркий ветер пустыни нёс песок, царапающий лицо. Амелия Нассири, закутанная в лёгкую хлопковую накидку, стояла у входа в потайную камеру под пирамидой Хеопса. За её спиной толпились ассистенты, вооружённые кистями и щётками.
– Готовы? – спросила она, оглядываясь.
В ответ – лишь кивки и приглушённые вздохи.
Амелия шагнула внутрь. Воздух здесь был густым, пропитанным тысячелетней пылью. В центре помещения стоял каменный саркофаг, покрытый иероглифами.
