Тусклый лунный свет проникал сквозь дыры в прогнившей крыше, вырисовывая причудливые тени на потрескавшемся полу. Элизабет, завернувшись в ветхое одеяло, лежала на жесткой соломенной подстилке, пытаясь согреться в промозглом жилище. Хижина, где она нашла приют, ютилась на самом краю мрачного квартала Имперской столицы, где смерть была настолько обыденной, что ее встречали так же буднично, как и восход солнца.
Ей было всего восемнадцать, но жизнь уже успела оставить в ее душе глубокие шрамы. Рано осиротев в десять лет, лишившись родителей, она осталась один на один с жестокостью этого мира. Воровство, обман и постоянное бегство от тех, кто мог бы использовать ее в своих целях, стали ее образом жизни, способом выживания.
Но сегодня, в тишине ночи, Элизабет ощущала не только привычный страх, но и странное предчувствие, словно надвигалась буря. Что-то должно было произойти.
Внезапно, внизу раздался резкий стук в дверь. Жесткий и настойчивый, он эхом отозвался в ее груди. Сердце Элизабет подскочило к горлу. Кто мог потревожить ее в такой поздний час?
Осторожно поднявшись, стараясь не издать ни единого звука, она схватила с пола ржавый нож – единственного защитника в этом опасном и полном неизвестности мире. Медленно, словно хищник, выслеживающий добычу, она подошла к двери, прижав ухо к холодному, шершавому дереву, пытаясь уловить малейший шорох, любой признак опасности, скрывающейся за ней.
– Элизабет, открой! – прогремел грубый мужской голос, прорезая тишину.
Она узнала его. Это был один из подручных барона фон Крауса, влиятельного аристократа, чьи владения находились неподалеку. Что им нужно от нее? Почему именно сейчас?
Элизабет колебалась, борясь с внутренним смятением. Открыть дверь означало подвергнуть себя опасности, но игнорировать их было еще страшнее. Фон Краус славился своей жестокостью и безжалостностью, и она знала, что, если он захочет, то найдет ее, где бы она ни пряталась.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоить дрожащие руки, она открыла дверь.
Перед ней стояли двое громил, их лица скрывала густая тень ночи. Один из них, не теряя времени, схватил ее за руку, сжимая стальными пальцами до боли.
– Барон желает видеть тебя, – прохрипел он. – Собирайся.
Элизабет попыталась вырваться из стальной хватки, но тщетно. Она поняла, что в этот самый миг ее жизнь изменится навсегда. Что-то внутри подсказывало ей, что это лишь начало… начало чего-то невероятного, выходящего за рамки ее воображения. Что-то, что либо выведет ее из нищеты, либо погрузит в еще более непроглядный мрак. Ее судьба, казалось, висела на волоске, готовая оборваться в любой момент.
