Тайны Сирамизы читать онлайн

Некромант возвращает часть утраченного разума и души, не успевшей отойти далеко от хладного тела. Она охвачена агонией угасания. Она застывает в одном мгновении, не в состоянии ни двинуться назад, ни уйти туда, куда ей положено, упокоиться в слоях посмертия.

Некроманту близок холод и тлен, его власть над мертвыми безгранична. Он делится с ними своей энергией, а потому живет и притягивается к ней и вынужден служить тому, кто способен поделиться с ним источником, питающим его силы. Он черпает их из смерти через демона посмертия. Через шакала.

Некромантией грешил Дом времени, и там эти люди почитались. Сам герцог Аллартис был некромантом, и он был тем, кто приручил демона из посмертия. Эригала. Шакала.

Демону понравилось в мире живых больше, чем вне его, и он заключил с герцогом сделку: у него будут неприкасаемые владения и полная власть в тех местах, взамен станет проводником для некромантов.

Герцога давно уж нет, и память о нем превращается в пыль, рассеивается по Нарсаму, но регент соблюдает соглашение, потому все некроманты тянутся в те места, у них свободный вход в бледные леса. Только вот демон-шакал – не отрешенный от мира некромант, его разум извращен, а алчность безгранична. Его стремления простираются далеко за пределы Джауры. Он хочет расширить границы своих владений до самой бездны Садана, поглотить и ее, а для этого ему нужен змей, связь и путь в изначальную бездну.

Ему нужен герцог, клятвой которому связан Асафи́.

Ну либо что-то равнозначное

Мысли бились в агонии.

Беспорядочно проносились обрывки, образы. Боль, ее отголоски – они оказались неимоверно сложными, огромными. Необъятными. Ни разу за всю свою недолгую жизнь не доводилось испытывать подобного, все, что было прежде – вдруг оказалось пустяком по сравнению с новой реальностью.

Как огонь. Синее и злое, это пламя безжалостно, оно опалило изнутри, растеклось по венам, проникло под кожу. Воспламенило и сожгло в адских кострах, а после продолжило терзать и пепел, что остался.

Ни голоса, ни разума.

Не было больше рук, ног, не осталось ничего целого, ад высосал и испепелил, но боль никуда не ушла. Она нарастала, наваливалась, замедляя сердце, тяжело бухающее в отчаянном усилии сохранить жизнь, удержать ее.

И тогда пламя отступило; уступило место белому, усмирившему муки расставания души с телом. Изнеможенный вздох разметал тлеющие угольки, открыл лед. Ослепительные льдины и узор в них.

Прекрасный на самом деле. Волшебные воспоминания, суть которых потихоньку ускользала, покрывалась слоями, обволакивалась паутиной времени.