«Родниковая, дом купца Новогривова. Приезжайте как можно скорее. Т.»– такую записку вручил Дмитрию Августовичу Корецкому мальчишка-посыльный.
Корецкий как раз выходил из своего дома, намереваясь посетить несколько мест до обеда, но планы пришлось поменять.
По пути к Родниковой улице Корецкий дважды прочел короткую записку и трижды сверился с часами. Фамилия Новогрировых была ему смутно знакома. Кажется, года два назад купец Алексей Новогривов женился на сестре титулярного советника Авдокшина, ставшего вскоре правой рукой губернатора Павла Александровича Шалле. О губернаторе ходили самые разнообразные слухи. Обвинения во мздоимстве, трате государственных денег и других пороках, в коих обвиняют всех власть имущих, сыпались на Шалле как из рога изобилия. Однако куда большее возмущение вызвало решение губернатора привлечь к работе на благо общества жутких существ.
Вурдалаки, оборотни, лешие, ведьмы и прочая нечисть, на протяжении многих десятилетий внушавшая ужас жителям губернии, теперь трудилась в государственных конторах, лечебницах, полиции и даже при особе губернатора. Ходили не лишенные оснований слухи, что лакей Шалле, Лаврентий, обходительный, осторожный и весьма преданный своему господину человек, был вовсе не человеком, а натуральным вурдалаком.
Корецкий, как опытный борец с нечистью, по началу, с опаской отнесся к сим нововведениям. Перстень сыщика, артефакт, позволяющий выявить вид находящегося поблизости существа, полыхал алым, желтым, черным каждый раз, когда он переступал порог сыскного управления. А укоренившиеся инстинкты так и подбивали достать оружие и оттяпать башку то одному полицейскому стражнику, то другому. Впрочем, справиться со своими инстинктами Корецкому удалось достаточно быстро. А вот кому было по-настоящему нелегко, так это его другу, начальнику особого отдела сыскного управления Петру Владимировичу Торопову. Именно под его руководством оказался с десяток существ, пожелавших покончить со скотским своим положением.
Надо отдать должное, Пётр Торопов с честью вынес свалившееся на его плечи испытание и за короткое время установил дисциплину и порядок, обучил своих новых подчиненных методам работы сыскной полиции и приноровился использовать их особые способности.
Записка от Торопова, лаконичный призыв о помощи, означала, что новое дело, с которым столкнулся особый отдел сыскного управления, было либо очень секретным, либо завело полицию в тупик. К тому же, как логически определил Корецкий, случившееся в доме Новогривова пусть не напрямую, но касается приближенных к губернатору лиц, а потому требует скорейшего разрешения.
