– Степан Викторович, у нас постановление на обыск в вашей квартире, – сообщила приятная женщина средней полноты.
В квартиру вошли пятеро в штатском, надели бахилы, трое по очереди показали удостоверения.
– Один проживаете? – спросила приятная женщина.
– Проживаю один, – кивнул хозяин, мужчина лет сорока в длинном халате, – но как же вы будете проводить обыск?
– Согласно постановления суда. Вы проходите свидетелем по уголовному делу. В зависимости от результатов обыска ваш статус может…
– Пожалуйста, говорите правильно, – прервал Степан Викторович, – или хотя бы глотайте окончания. У вас прекрасная дикция, и вот это ваше "согласно постановления", оно режет слух, дорогая Марина Владимировна.
– Я представлю вам понятых, – невозмутимо продолжала женщина.
– Не стоит, – возразил хозяин, – мы знакомы. Вот этот юноша, его тоже зовут Степан, он учится в полицейской академии, живёт в общежитии на Мичурина. Час назад, простите, занимался онанизмом в туалете вашего эска.
– Это правда? – спросила следователь у юного понятого.
– Нет, конечно, какой онанизм, ты что несёшь, – понятой пошёл на Степана Викторовича.
– Я про знакомство, – тихо и зло сказала Марина Владимировна.
– А девушка, – продолжал Степан Викторович, – бывшая сотрудница вашей бухгалтерии, Юленька Мордашова. Проходила по делу о растрате, теперь вы иногда привлекаете её как понятую.
– Вас не устраивают понятые? – озабоченно спросила приятная следовательша.
– Что вы, – легкомысленным тенором отвечал Степан Викторович, – они прекрасные люди. Мой тёзка в прошлом году сломал ногу, неудачно срослась, теперь его диплом под угрозой, но он это скрывает. А Юленька и вовсе любовница вашего, Марина Владимировна, мужа.
– Какого мужа? – следователь развернулась, под каблуком порвалась бахила.
– Игоря Георгиевича, он у вас один. Смею напомнить, вы отдались ему девственницей и почти двадцать лет были верны, если не считать того случайного коитуса с подполковником Коноваловым на дне работника следствия…
– На каком дне, вы зачем выдумываете? – снова тихо и зло спросила Марина Владимировна.
– 25 июля прошлого года. Разве же это секрет, драгоценная Марина Владимировна, – всё управление судачит. Ваш коллега Фефелов, между прочим, подсматривал, у него и фоточки в телефоне есть. Юрий Кириллович, подтвердите. В папочке "Баталина секас" они лежат.
