(«…как будто само время остановилось…»
Из неизвестного источника)
День был мутный.
Солнце давило за неплотной ватой бледно-серого облачного вещества, давило, не имея намерения пробиться, промять, проткнуть дыру – просто вяло пыталось определить силу натяжения. Натянуто было нормально. Лучи расплывались где-то там за пределами ваты. Размазывались по низкому каменно-пористому как некий полупрозрачный туф потолку над городом, словно потеряв ориентиры между горизонтом восхода и горизонтом заката. В отсутствии внятного просвета в воздухе плотно оформилось ощущение стойкой духоты.
Во дворе было пусто. Даже мамочки с младенцами, как бывало обычно, не скрипели качелями, а разбрелись куда-то прочь, еле уловимые, как призраки в уголках глаз.
Славка стоял на крыльце подъезда, забыв, зачем вышел и что ему делать дальше. Но ждать всё равно было нечего, и он пошёл пинать камни за гаражами.
На самом деле у Славки были некоторые обязательства. К ужину надо было принести хлеба из магазина («Не забудь бородинского…» – машинально добавляла мать к списку необходимых продуктов). Но до ужина ещё целый день. Хоть и мутный. И Славка долбил щебёнкой в звонкую стенку жестяного гаража, отрабатывая удар: внезапность (сначала пройтись, словно ты просто так бессмысленно шатаешься, и вдруг резко косо шибануть носком кеда по вроде бы случайно попавшемуся под ногу камню); точность (попасть в именно задуманную мысленно нарисованную точку на обшарпанной и с ржавыми вмятинами стенке); великолепие (Славке понравилось это слово однажды услышанное от футбольного комментатора в момент автогола одной команды: «Залепил так залепил, вот это я и называю «велико-лепие»). Суть «велико-лепия» состояла в том, что в момент удара по камню внутри Славки, словно независимо от него самого менялись планы, и нога сама, затаив эти планы от головы Славки меняла цель, посылая камень в другую точку. С «велико-лепием» Славка как раз пытался бороться. Если камень попадал мимо задуманной (головой Славки) точки, Славка разводил руками и говорил, явно подражая кому-то (тому самому комментатору): «Велико лепие…». Когда же камень попадал в верно рассчитанное место, звучало простое и лаконичное: «да».
В густой душной тишине гулко и резко раздавались неритмичные удары камня о металл. И плавное шарканье подошвы о шершавый, битый асфальт.
Увлёкшись отрабатыванием удара, Славка не заметил, что за ним некоторое время наблюдает мужик с перепачканным машинным маслом лицом.
Тем временем Славка решил усложнить себе задачу.
Отметив пустой жестяной бак, скучающий у соседнего гаража, он мысленно прочертил траекторию удара по касательной рикошетом. От стенки гаража в бак и наоборот. Кеды мягко, с обманным безразличием, начали подкрадываться к ничего не подозревающему камню.
