Тьма. Не та, что приходит с ночью, а густая, липкая, сотканная из пыли, страха и бетонной крошки. Она давила на грудь, заставляя сердце биться в унисон с далёкими, приглушенными взрывами. Воздух был пропитан запахом гари, озоном и чем-то металлическим, сладковатым – запахом страха и крови.
Сьюзи Вэйл прижалась спиной к шершавой стене разрушенного здания, пытаясь заглушить собственное прерывистое дыхание. Её безупречный образ, выстраиваемый годами, был растоптан и вывален в грязи. Белокурые волосы, всегда уложенные в идеальные игривые хвостики с бантами, теперь растрепались в дикое, обезумевшее облако. Пряди слиплись от пота и пыли, выбиваясь во все стороны, словно солома на разорённом поле. Её лицо, обычно сияющее лёгким румянцем, было испачкано разводами грязи и сажи. Красивый, стойкий макияж поплыл: тушь растеклась чёрными следами по щекам, смешавшись с настоящими слезами, которые проложили по грязи чистые, солёные дорожки. Помада размазалась в болезненную, багровую кляксу вокруг губ, подчёркивая невысказанную панику. В её широко распахнутых розовых глазах, обычно сияющих блеском, читался теперь только животный, неконтролируемый ужас, замешанный на горьком осадке предательства – предательства собственного тела, кричащего о слабости. И мира, рухнувшего в одночасье.
В белых, затянутых в кровь и грязь пальцах она, с иступленной силой, сжимала старую, потрёпанную куклу – последнюю ниточку, связывающую с миром «до». Миром, где не пахло гарью и где её самое большое горе было – неудачно подобранный оттенок помады.
Где-то поблизости раздались крики. Нечеловеческие, полные ярости и боли. Затем – резкие, хлёсткие хлопки выстрелов. Одиночные, потом – очередь. Сьюзи вжалась в стену, зажмурилась, чувствуя, как по её спине бегут мурашки леденящего страха. Её тело сотрясала мелкая, неконтролируемая дрожь. Она хотела броситься прочь из укрытия, помочь, но каждая клеточка её тела кричала об одном – выжить.
Шаги. Тяжёлые, гулко отдающиеся в тишине, наступившей после стрельбы. Лязг брони, скрежет щебня под подошвами. Из-за угла, медленно, как призрак, возникла высокая фигура в темной форме и противогазовой маске, скрывающей лицо. Солдат. Он двигался с холодной эффективностью, ствол автомата скользил из стороны в сторону, выискивая цель.
Его стеклянный взгляд упал на неё.
Сьюзи замерла. В её широко распахнутых розовых глазах читался животный ужас. Она прижала куклу к груди, беззвучно шепча мольбы. Солдат поднял руку, не оружия ради, а жестом, велящим подойти. Но его поза, вся его суть – дышали угрозой. Она отшатнулась, инстинктивно вскрикнула – коротко, надрывно.
