29 июня 2040 года, Трейс-сити
Лили бережно сложила толстовку с эмблемой «Trace Angels» и аккуратно разместила ее на прохладном мраморе мемориала, рядом с футбольным мячом и маленькой хрустальной вазой с цветами. Чарли смотрел на нее с групповой фотографии: серьезный, дерзкий и смелый. Этот взгляд кольнул в самое сердце, надрывая края раны, успевшей затянуться лишь хрупкой невидимой пленкой. Мэрил стояла рядом. Одной рукой она прижимала к себе плюшевого мишку, а другую легонько положила на плечо Лили. Вокруг толпились люди, но казалось, что здесь царит мертвая тишина. Лили чувствовала лишь тепло маленькой руки на своей коже. Повернув голову, она заметила высокого мужчину в кепке. Чарли также любил носить кепку – козырьком назад. Их взгляды на секунду встретились, и мужчина понимающе, еле заметно, кивнул ей, а затем, смутившись, опустил глаза и нахмурился. Рядом с мужчиной, стоял мальчик лет десяти, сжимая в руках охапку бледно-розовых пионов. Лили перевела взгляд на фотографию, около которой стояли эти люди. С нее улыбалась красивая молодая женщина с белокурыми локонами волос, небрежно спадающими на изящные изгибы ключиц и плеч. Лили всмотрелась в надпись под фото: «Ингрид Бергман,35 лет». В памяти Лили всплыла старая песня про девушку с таким именем, и мелодия отчетливо заиграла в ее голове. Кажется, песня называлась «Моя яркая звездочка Ингрид». Впервые она услышала ее на старом виниловом диске, обнаруженном на чердаке дома, в который они переехали за год до того, как отец погиб. Она вспомнила, как смеясь и перешептываясь, они вместе спускали старый патефон. А потом разбирали коллекцию пластинок, оставшихся от предыдущих хозяев, чинили иглу звукоснимателя и слушали вместе музыку, сидя на полу, среди не распакованных коробок с вещами. Тогда она впервые услышала эту песню про девушку по имени Ингрид. Под эту мелодию родители танцевали на Рождество, а потом еще раз на ее День рождения.
На белом с серыми прожилками мраморе лежали разные вещи: игрушки, цветы, футбольная атрибутика, книги, фотографии. Маленький уголок жизни и воспоминаний среди зияющей пустоты Исчезнувшего города. Если бы только ее собственные воспоминания могли исчезнуть короткой вспышкой во мраке. Здесь больше нет ее дома, нет отчима, нет целого города, а боль осталась на дне ее сердца, измученного потерями самых дорогих людей. Она часто вспоминала тот вечер, когда покинула Трейс-сити, и винила себя за то, что не позволила Чарли подвезти ее.
Они с Ханной и Мэрил уже подходили к дому, когда, проходя мимо кофейни, Лили резко остановилась. Ханна заметила, что Лили дрожит всем телом и испуганно смотрит вперед. Ханна быстро перевела взгляд в ту же сторону. Мэрил испуганно уставилась на Лили и вопросительно затеребила Ханну за руку, роняя на асфальт рюкзак в виде желтой обезьянки с длинными лапами. Лили не могла вымолвить ни слова, ее руки заходились мелкой дрожью. Она метнулась в сторону, но Ханна удержала ее и усадила на ступеньки крыльца кофейни.
