1. 1
- Господин следователь, прошу вас, отпустите моего брата, - с надеждой смотрю на мужчину напротив. У него карие добрые глаза и куцая бородка.
- Не могу, - вздыхает с сожалением и косится на дверь. Через окно в аскетичный кабинет заглядывает солнце.
- Ему всего семь, - я цепляюсь пальцами в стул, сделанный из бамбука. - Он просто глупый мальчишка. Он так сильно хотел сделать мне подарок на день рождения, что решил украсть тот браслет.
- Да-да, - мужчина кивает и склоняет голову, будто чувствует вину.
Он знает Вилана и меня с самого рождения. Мы всю жизнь прожили в этом маленьком городке. Но сейчас следователь скорбно поджимает губы. Моего брата поймал за руку сам доверенный дознаватель префекта - главы нашей префектуры.
- Тебе уже восемнадцать, - мужчина бессмысленно перебирает бумаги на столе. - Такая взрослая...
- Господин следователь! - восклицаю с отчаянием. Сердце, кажется, готово выпрыгнуть из груди, подгоняемое страхом за младшего брата. - Умоляю! Назовите цену, я найду любые деньги. Только не позволяйте продавать моего брата! Он ведь ребенок, если его купят рабом на шахты, он не протянет там целый год! У меня, кроме него никого нет. А у него нет никого, кроме меня.
- К сожалению, это не так, - следователь вздыхает. Его рука замирает над бумагами, пальцы медленно сжимаются в кулак. Сквозь зубы он признается мне: - Когда люди дознавателя пришли в ваш дом, твой отец уже был в стельку пьян, а солнце еще даже до половины неба не дошло. Когда он узнал, что случилось, то согласился с приговором. Дал свое дозволение, чтобы твоего брата продали в рабство на год.
Мне хочется выть от обиды.
Чжан Вэй! Да сколько же ты еще будешь портить нам жизнь?!
Мой отчим и родной отец Вилана - второй муж нашей матери. Болезнь забрала у нас маму четыре зимы назад. И с тех пор отчим пил. Он просаживал деньги, оставленные еще моим родным отцом, которого не стало, когда мне было девять. Он жил в доме моего отца, водил туда своих друзей по бутылке, относился ко мне как к служанке, а в последнее время еще и начал бить Вилана.
Этим утром я была на работе. Хоть кто-то должен приносить деньги. А Вилан решил «сделать мне подарок».
Сделал.
Молодец.
Как только мне сообщили о случившемся, я примчалась в небольшой домик следователя, в одной половине которого он работал, а во второй жил.
- Прошу вас, - шепчу, старательно сдерживая слезы. - Не продавайте Вилана. Сегодня я стала совершеннолетней, я смогу опекать его.
- Не сможешь, - вздыхает следователь, будто обдумывал этот вариант. - По закону, чтобы оформить опеку над братом и забрать себе дом, - последние три слова он добавляет очень тихо, а потом продолжает: - Девушка должна быть замужем.
