– Проходи, не задерживайся! Скоро сам господин Наместник поедет.
Юти послушно отошла от главных ворот, мимоходом разглядывая откормленную стражу Шестого Предела. А еще говорят, что времена тяжелые. С такими мордами не каждый в караульную будку влезет. Щеки того и гляди лопнут, как переспелый гранат, и зальют парадный доспех с изображением парящего ворона – герба Императора.
Девочка в очередной раз задумалась – а соображала она быстро, подмечая множество деталей и нюансов – и пришла к выводу, что нынешнее место будет намного более удачным для осуществления ее плана, чем арена. Одним точным ударом она убьет Наместника, а потом скроется через квартал Нищих. Последний, к слову, значительно разросся со времени правления ее отца. Впрочем, как и сам город.
– Паренек, держи! —со стены ей бросилмонету высокий крепкий мужчина.
Единственным и самым главным его отличием от остальных были татуировки зверей Скверны на лице. Егерь!
– И давай беги отсюда. Наместник не любит нищих. Говорит, это его угнетает.
Еще семь лет назад дочь Наместника Шестого Предела вспылила бы, позволь кто-то так говорить с ней в городе отца. Но с тех пор много воды утекло. Теперь Юти почти не задевало, что ее принимают за мальчишку. Несмотря на полные тринадцать лет, грудь и не думала расти. Лицо, по заверению погибшей матери, у нее всегда было слишком отцовским – широкий лоб, торчащие скулы, приплюснутый нос. Ничего девичьего. В довершение ко всему вот уже несколько последних лет Юти коротко стригла волосы. С виду действительно паренек.
Девочка, лихорадочно соображая, подобрала застрявшую между камней мостовой монету, которую могла бы поймать на излете. Егерь – это плохо. И судя по отсутствию доспехов – кехо. Это еще хуже. Без брони, потому что владеет мастерством развития тела. Юти знала все это по одной простой причине: сама была такая. Значит, план с убийством Наместника у центральных ворот катится ко всем чертям.
Юти еще немного поразглядывала стражу и побрела прочь от городских ворот по знакомым с детства улочкам. Колени предательски подрагивали, когда она шла вдоль невысоких домов из самого светлого в Империи известняка, который добывали только здесь, в Пределах. Мимо увитых диким виноградом беседок, ярких крыш цвета киновари, приземистых кадок с гиацинтом у дверей особняков побогаче. Девочка искала негативные изменения в столице Шестого Предела. Но Райдар жил прежней жизнью. Город, слишком большой для скорби по одному-единственному человеку, забыл про ее отца, будто его никогда и не было.
