Одна из вытянутых ламп в виде трубки над столом с чашками Петри принялась нервно подмигивать.
– Это не ты устала, это я третьи сутки ночую в лаборатории, – вслух укорила нерадивый светильник.
Лаборанты и техники давно отправились домой. Рабочий день закончился четыре часа назад. А я не могла оставить образцы. Слишком важно. Только не сейчас. Впрочем, вызвать стороннего электрика правила тоже запрещали. В закрытом комплексе действовали специальные пропуска. А в эту комнату могли зайти только я и Сухов – сканер сетчатки не делал исключений. Остальные присутствовали только под моим присмотром.
– От скуки на все руки, – проворчала я, сняла перчатки и халат и отправилась в кладовую. – Зря что ли в студенчестве изучали электрооборудование и сдавали экзамены? Я с проводами на «ты».
Темная лестница встретила оглушающей тишиной. Тусклые круглые плафоны иногда загорались красным. Это днем мощные потолочные прожекторы заливали коридоры холодным белым светом. Ночью же оставался простор фантазии.
Моя очень скромная – компенсировалась логикой и здравым смыслом. Факт первый – лабораторный комплекс закрытый, секретный и недоступный. Факт второй – в темное время суток я оставалась абсолютно одна. Впрочем, отсутствие окон играло с сознанием злые шутки. И лишь разница в цвете ламп подсказывала, что творилось во внешнем мире.
Это лет десять назад мы с однокурсниками лазили по заброшкам ради развлечения. Пощекотать нервишки и побегать от охраны казалось очень веселым занятием. Девчонок обычно не брали, те придумывали кучу неадекватных страшилок. Я же с энтузиазмом забиралась в самые узкие щели. Пока не подписала контракт с лабораторией. Лучших биотехнологов отбирали еще в ВУЗе, так что все мы по окончании университета самоотверженно трудились на закрытых объектах. И жизнь перемещалась в застенок. Впрочем, и студенческие годы протекали большей частью под тягой и разбавлялись редкими своеобразными развлечениями. Теперь же я горела лишь своим делом. И за годы превратилась в ведущего специалиста и руководителя «Проекта особого значения».
Подземный научно-исследовательский комплекс шуршал в полудреме холодильными установками. Любые посторонние звуки я приписывала технике. И удобно устроив новую лампу под мышкой преодолела очередной лестничный пролет.
Тем отчетливее размеренную тишину прорезал ноющий скрип!
Страх мелкими песчинками рассыпался по коже. Белые резиновые тапочки приклеились к глянцевому полу. Воздух застрял в легких. Кашель до боли обжег грудь.
Громкое эхо разлетелось по пустынным коридорам!
