Отражение иногда показывает больше, чем отражающий его объект.
Москва, 2055 год
***
Глухая темнота окутывает ее. Не слышно ни единого звука. Зияющая пустота вакуума.
– Дыши! – Его тихий уверенный голос в этой звенящей тишине возвращает ее в реальность.
Вдох. Выдох. Она вне времени и вне пространства.
– Не спеша открывай глаза, – продолжает он. Она улавливает едва заметную тревогу в его голосе. Дрожь в связках, которую только ей под силу распознать.
– Не бойся, все в порядке! – говорит он ей. Но явно успокаивает самого себя.
Она медленно открывает глаза. Свет взрывает тьму вокруг. Она стоит посреди залитой солнцем поляны, наполненной звуками леса. Пение птиц, тихое перешептывание листвы, звенящий озон воздуха.
Она видит себя – свое отражение в огромном зеркале, будто на прозрачных нитях левитирующем над землей. Испуганные голубые глаза, слегка вздернутый нос, тонкие губы, поджатые от волнения.
Краем глаза она улавливает едва заметное движение. Синий мотылек кружит рядом, меняя свой окрас с каждым взмахом крыльев. Взмах – и синий цвет переходит в нежно-голубой. Еще взмах – голубой в зеленый. Описав дугу, мотылек садится на ее вытянутую руку. Она подносит его к своим широко открытым глазам и улыбается. Искренне, нежно, как умеет только она.
Перебрав весь цветовой спектр радуги, мотылек становится огненно-красным. Она пристально наблюдает за ним, почти не моргая. И вдруг прищуривается, словно что-то попало в глаз. Пытается проморгаться. Ее веки двигаются быстро-быстро, то открываясь, то закрываясь. Она начинает резко трясти головой, пытаясь избавиться от чего-то невидимого. Стремительно взмахивает руками. Мотылек едва успевает взлететь и теперь кружится рядом.
Она трет глаза, все сильнее и сильнее. Что-то в них причиняет ей невыносимую боль. Они нестерпимо горят – как от песка, или от черного перца, или от жара огня.
Поляна вокруг начинает полыхать, искривляясь в пространстве в алых языках пламени. Огонь стремительно пожирает красоту, которой она только что наслаждалась. Рама зеркала лопается от жара, стекло темнеет и расслаивается. Паутина трещин покрывает всю его поверхность. От боли она кричит. Все громче и громче, пока крик не сливается с треском огня. Ее искаженное от боли и ужаса лицо отражается в осколках зеркала.
Мотылек летает вокруг, резко взмахивая крыльями. Они меняют свой окрас и искрятся помехами, как плохо настроенный телевизор. Помехи становятся все сильнее. На очередном взмахе мотылек вовсе теряет цвет и рассеивается в воздухе бесцветными пикселями.
Она продолжает неистово тереть глаза. Наконец отдергивает ладони от лица, поднимает голову к небу, и из ее груди врывается крик боли, ужаса и отчаянья.
