– Знаете что? Я не согласен! – Алексей поднялся со своего кресла и пристально уставился на ангельский совет, сидящий на сцене.
Вообще, всё это напоминало какое-то совещание советских времен: старый дом культуры, сцена, большой стол, накрытый белой скатертью, и мужи-ангелы с умными лицами, сидящие за столом и глядящие на подчиненных – ангелов рангом пониже. Такая себе Тайная вечеря на реальный лад.
На сцене возникла пауза. Ведущий собрания, имеющий внешность скорее мастера ЖЭКа из советских фильмов, чем главного ангела, приспустил очки и так же пристально взглянул на Алексея.
– Вы знаете… как вас… Прохожий… Ангельский совет без вас проходит тихо и весьма размеренно. Все занимаются своим делом. Один вы вечно чем-то недовольны…
– Вы что-нибудь слышали о вреде формального подхода? – воскликнул Алексей.
– Не перебивайте меня, пожалуйста! – Простите, вы не один здесь! Да, вы обеспечили второе пришествие Христа, познакомили его биологических родителей… это всё замечательно, но, простите…
Все присутствующие в зале ангелы обернулись на Алексея.
– Ладно… давайте я буду краток, – продолжил председательствующий. – Вам что ни говори, что не говори… Что вы хотите?
Тот замялся, поправил воротник пальто, застегнул пуговицу на белой рубашке и виновато заявил:
– Я девочку хочу…
Все опять притихли.
– Вы поймите, я возмущаюсь потому, что у нас много ненужных разговоров. Есть задача – Господь поставил – пошли, решили, всё. Тут делов-то! – возмущался Алексей, размахивая руками. – Нет, начинается: кто лучший кандидат – Мухин или не Мухин? А давайте еще порассуждаем, проведем очередное собрание, где примем закон на закон и внесем поправки к поправкам!
– Всё! Я не хочу это слушать! – председательствующий вышел из себя. – Вот вам анкета. Настя, 22 года, остальное там прочтете.
Она сидела в парке. Весна входила в свои права. На деревьях появилась первая зелень. Солнце играло, точнее, баловалось на коленках девушек, на их каблуках, блузках и лицах. А она сидела и плакала, наверное, единственная во всей вселенной.
«Интересно, а во вселенной тоже весна? И тоже где-то рыдает такая же инопланетянка, как я?.. Такую дуру… еще поискать». Эта мысль вызвала у нее скорее горькую улыбку. «Нет, я одна такая дура». Она старалась вытереть слезы и размазала тушь по лицу, и в результате… разревелась еще больше.
Белые локоны, белая блузка, тельного цвета костюм и черный плащ, каблук – всё ее одеяние было как-то невпопад этим ярким краскам весны, а еще эта потекшая тушь.
Ей показалось, что к ней кто-то подошел. Она подняла глаза. Перед ней стоял мужчина в черном пальто, белоснежной рубашке, со светлыми волосами. Он стоял и держал на груди листок бумаги, на котором было написано:
