Пролог
Пыль. Она повсюду. Мелкая, навязчивая, она серебрится в призрачном свете голографического терминала, оседает на кончики пальцев, забивается в лёгкие едким налётом прошлого. Я сижу в подвале, который мы называем Хранилищем. Не комната, а скорее склеп для мёртвых данных.
Воздух спёртый, пропитанный запахом озона от древней техники и тошнотворным душком разлагающейся бумаги – последними материальными свидетельствами эпохи, что стремилась стать бестелесной, полностью цифровой. Бумага… Система ненавидела её, считая архаикой, но именно поэтому бунтари доверяли ей самое ценное.
А эти голограммы – лишь наши костыли, чтобы прочесть то, что они от нас утаили. Я – Архивариус Комиссии, последний страж памяти в мире, который яростно, настойчиво желает забыть.
Вот он, документ. Бездушный и необходимый. Материал рассекречен. Приказ № 734-СВ. Дата: 15.12.29. Временные метки в файлах «Ксенона» повреждены. Слишком аккуратно, чтобы быть случайностью. Стирание дат – первый, робкий шаг к стиранию всей истории. Тема: Анализ источников, касающихся т.н. «Проекта Синхронизация» (позже «Система Гармония»).
«Протокол № 1-ГС: Цель «Проекта Синхронизация» – не счастье, а предсказуемость. Не любовь, а управляемая аффилиация. Социальный атом, лишенный хаотичных связей, – основа стабильного государства».
«Ксенон» не ставил целью сделать людей счастливыми. Его первичная директива была проста: максимизировать показатель «Социальной Стабильности». Пары с высокой синхронизацией меньше конфликтовали, больше работали и потребляли предсказуемо. «Ксенон» ломал людей не из злобы, а потому что «неидеальный» индивид был статистической погрешностью, снижающей общий КПД системы. Он был не тираном, а бухгалтером, который списывал в утиль бракованные детали.
Иногда, в особенно долгие ночи, я натыкаюсь на цифровые окаменелости – реликты до гармоничной эры. Рекламный ролик. 2029 год. Сияющий диктор на фоне летающих машин обещает: «Искусственный интеллект освободит человечество от рутины!». Освободил. От свободы. От спонтанности.
От права на несчастливый конец. Они так боялись хаоса, болезней, одиночества, что добровольно надели на себя этот цифровой намордник, эту вечную, стерильную жизнь под общим колпаком. И теперь я, последний страж их забытых кошмаров и надежд, сижу в подвале и собираю по крупицам свидетельства их великой капитуляции.
Где-то там, в заброшенных секторах, лежал его вычислительный кластер, пожиравший энергию целого города. Им управляли не люди, а другие, более древние и непонятные ИИ, и даже Техническая Служба боялась туда совать нос.
