Аудитория взорвалась смехом, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять – на лекцию пришёл Уейн. Говоря в одном предложении слова "Уейн" и "смех", я конечно же имею ввиду младшего – старший из братьев был звездой нашего университета и уж точно никто не позволил бы себе смеяться над ним. Я ненавидела своих друзей за то, что они делали с ним. Прикусив губу я наблюдала, как понуро опустив голову, укрытую капюшоном, он пробирался к излюбленному, самому дальнему углу лектория.
– Джен, перестань, он тебе ничего не сделал! – попыталась я урезонить подругу.
– А что он сделал тебе, Метьюс, что ты так за него заступаешься? – усмехнулась девушка.
Я залилась краской и промолчала. Мне нечего было сказать приятельнице, кроме того, что меня до безумия интересовал этот загадочный парень, прячущий под капюшоном безобразный шрам. Я даже не могу сказать, что больше послужило причиной для насмешек – физическое несовершенство или асоциальное поведение Артура.
С первого дня своего появления в университете он держался особняком, самостоятельно выбрав путь отшельника, в отличие от других изгоев, которых выбирает окружение из-за странной внешности или поведения. Многие пытались с ним подружиться. Ведь он был братом Эйдена – первого красавчика университета, но он сам казалось, старался держаться подальше от младшего брата. Люди словно боялись его, предпочитая свой страх скрывать за смехом. А я никогда не была трусихой. Поэтому, уже к концу второй недели занятий, я набралась смелости и направилась к нему со своим предложением о дружбе. Мне оставалось пройти до него всего пару шагов, когда мои ноги споткнулись друг об дружку и отправили меня в длительный полёт к кафельному полу университетской столовой. Казалось, полёт длился бесконечно, и я во всех красках представила себе, как забираю документы из одного из лучших университетов страны, чтобы скрыться от несмываемого позора. Внезапно весь воздух махом выбило из моих легких, но удара об пол не последовало. Сильные руки впились в мою талию и рывком поставили меня на ноги, а зелёные глаза смотрели с беспокойством и раздражением.
– Под ноги смотри, – сердито пробурчал глубокий мягкий голос.
Я не могла вымолвить ни слова, просто стояла и пристально разглядывала каждую чёрточку его прекрасного лица, правая сторона которого была обезображена глубоким шрамом. В тот день я пропала, окончательно и бесповоротно влюбившись в странного студента по имени Артур Уейн. Все мои попытки расспросить Эйдена о брате проваливались с треском, стоило упомянуть его имя, как тот сразу переводил разговор на другую тему, а сам Артур после того случая избегал меня даже больше, чем остальных учеников.
