ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: МЕТРОНОМ
Глава 1
Пять часов утра. Будильник был лишней предосторожностью в расписании Марка Волкова. Его сознание включалось с точностью секундомера, без сучка, без задоринки. Он лежал с открытыми глазами, слушая, как за окном затихает ночной гул Москвы, уступая место утренней тишине. Ещё час, и город взорвётся рёвом машин и голосов, но пока царило хрупкое затишье.
Он поднялся с кровати, босыми ногами ступив на прохладный паркет. Его движения были экономны, лишены намёка на суету. Ритуал утра: душ, бритьё, тёмный костюм. В отражении в зеркале на него смотрел мужчина лет сорока пяти с лицом, на котором ещё не проступила усталость дня, но уже навсегда поселилась лёгкая отстранённость. Взгляд серых глаз был спокоен и пронзителен – взгляд хирурга, привыкшего видеть суть, скрытую под слоями кожи и мышц.
Его квартира в высотке на Котельнической набережной была образцом безупречного вкуса и тотального одиночества. Панорамные окна открывали вид на Москву-реку и Кремль, но сам интерьер был стерилен: минималистичная мебель, ничего лишнего, ни одной личной фотографии. Только на полке в кабинете стояли старые карманные часы в серебряном корпусе – единственная вещь, не вписывающаяся в безупречную эстетику. Они были остановлены.
Марк потянулся за ними, почувствовав под пальцами шершавую кожу шрама на запястье. Старая история. В десять лет он пытался починить эти часы, подарок отца. Стекло треснуло, осколок впился в руку. Часы он починил, но через год они встали навсегда. Он так и не смог их завести снова.
– Напоминание, – прошептал он, ставя часы на место. – Всё имеет свой предел.
В семь ноль-ноль он был в клинике «Асклепий». Его королевстве. Воздух был насыщен запахом антисептика, а тишину нарушал лишь ровный гул медицинской аппаратуры. Ординарцы и медсёстры встречали его кивками, в которых читалось не просто уважение, а почти благоговейный трепет. Доктор Волков был не просто одним из лучших кардиохирургов страны. Он был живой легендой.
– Марк Сергеевич, пациентка Громова, катетеризация в девять, – доложила ассистентка, поспешая за ним по коридору.
– Я в курсе, – его голос был ровным, без эмоций. – Подготовьте протокол.
Он не шёл по коридору – он словно плыл, его белый халат развевался за ним как мантия. Его мир был выстроен, предсказуем и безопасен. Диагноз – анамнез – лечение. Жизнь, расписанная по пунктам, как медицинское заключение.
Он и подумать не мог, что в этот самый момент где-то в призрачных складках времени уже зрела трещина. И что очень скоро его безупречный мир рухнет под тяжестью одного-единственного имени.
