– Травматология! Кто дежурил? – спросила начмед, женщина с короткой прической и острым взглядом. Глубоко вдохнув, я поднялась со стула, стараясь удержать информацию в голове. Три дня назад при всех врачах она устроила мне разнос за доклад не по шаблону, отчитывая и грамотно унижая. Она умела это делать в интеллигентной форме, не применяя оскорбительных слов и мата, оттого унижая еще сильнее. Сегодня я всячески старалась спрятаться от её взгляда, надеясь, что функцию докладчика возьмет на себя второй ординатор Гриша или старший по смене врач, но они странным образом не пришли на утреннюю планёрку.
– Докладывает ординатор первого года Мирра Амировна. За время дежурства доставлено два ДТП в состоянии средней степени тяжести. – Начала я, стараясь смотреть в глаза начмеду. Она смотрела в мои, как удав на мышонка, ища в словах ошибку или оговорку. К счастью, последние два дня я готовилась к докладу, запоминая поступление пациентов. С одной стороны, это было несложно: сначала ДТП, затем тяжелые и требующие оперативного лечения травмы, завершая доклад не требующими госпитализации.
– К операции подготовлены Иванчук со сложным переломом голени и Давыдко с открытой раной предплечья и повреждением сгибателей… – как назло, именно в этот момент телефон в моем кармане завибрировал, начав по нарастающей проигрывать мелодию. Быстро зажав боковую кнопку, я сбросила вызов, но момент был упущен. Цепкие глаза начмеда зацепились за движение, запустив цепную реакцию.
– Вы ждете важного звонка? Хотите ответить? – спросила она, пристально смотря мне в глаза.
– Нет. Простите… Обратилось 36 человек. Ушито 21 рана, 9 закрытых репозиций переломов…
– А где Евгений Петрович? Почему он не готовит своего ординатора к докладу? – вновь перебила начмед.
– Я… – начала запинаться я, стараясь заткнуть телефон, настойчиво сигнализирующий о приходящих в максе сообщениях. Сгорая от стыда, я пыталась найти кнопку переключения на беззвучный режим, но телефон, как назло, запутался в листках бумаги.
– Он на операции, – ответил за меня заведующий операционным блоком. Старый врач, которому было больше 80 лет, сохранил рабочее место за большие заслуги перед больницей. Он часто прикрывал молодых студентов, создавая буферную зону безопасности от нападков начмеда. И сейчас он перевёл внимание на себя. – Там поступили двое тяжёлых пациентов. Один с некрозом тканей. Второй с политравмой. Хирурги и травматологи экстренно развёртывают операционную.
– А почему вы не доложили про травму? – вновь обратилась ко мне начмед. К лицу прилила кровь, а руки предательски сжали телефон, который не желал успокаиваться. Мне нечего было сказать, и я, потупив взгляд, уставилась на туфли, которые начинали отбивать чечётку.
