Глава 1. Хронос выбирает плоть
Мне восемнадцать. Сегодня я перестаю быть мальчишкой.
В Элвенхейме это не празднуют. Здесь восемнадцать – возраст, когда Хронос решает, чьим телом ты станешь.
Не душой. Не судьбой. Телом.
Потому что после Коллапса Света душа – роскошь. А тело – единственный инструмент, который ещё работает.
Я проснулся до зари. В приюте пахло дымом, потом и старой кровью – так всегда, даже в самые тихие дни. Сестра Лина (та, что не Лина из Вердена – другая, суровая, с шрамом через губу) уже топила печь. Она не смотрела на меня. Никто не смотрел. Восемнадцатилетние – уже не дети. Они – материал.
Я встал. Потянулся. Мышцы ныли – вчера тренировался с ножом у южной стены. Не для славы. Для выживания. В этом мире даже Посланники должны уметь резать.
Подошёл к зеркалу. Оно было треснутое, в ржавой раме. В отражении – лицо взрослого. Скулы острые, глаза – тёмные, как пепел после дождя. На шее – шрам от зомби, что напал два года назад. Я выжил. Большинство – нет.
Но самое странное – головная боль.
Она началась неделю назад. Не как обычно – от голода или холода. А глубже. Как будто в черепе что-то царапает изнутри. Иногда, когда я смотрю на стены, они пульсируют. Не визуально. В ощущении. Как будто за камнем – другая реальность, и она дышит.
Я не говорил об этом никому. В Элвенхейме таких отправляют в «тихую комнату». А оттуда не возвращаются.
Сегодня я надел белую рубаху – её выдают всем в день судьбы. Ткань грубая, но чистая. Последняя чистота перед тем, как тебя впишут в систему.
Храм Хранителей Покоя стоял посреди крепости, как чёрный зуб в гнилой челюсти. Стены – из камня, привезённого с Мёртвых Земель. Говорят, он помнит крики тех, кто умирал на нём.
Внутри – тишина. Не благоговейная. Голодная.
В центре зала стоял Хронос.
Не артефакт. Не божество. Просто песочные часы из чёрного стекла, высотой по грудь. Песок – не жёлтый, а серый, как пепел сожжённых книг. Говорят, это пепел тех, кто попытался обмануть Хронос. Я не верю. Но сегодня, глядя на него, я впервые почувствовал: он смотрит на меня.
Первым подошёл Орвин – мой сосед по приюту. Он мечтал стать Истребителем всю жизнь. Положил ладонь на стекло.
Песок закрутился. Покраснел – тёмно-бордовым, как засохшая кровь.
– Истребитель, – произнёс Верховный Хранитель. Голос – сухой, как кора мёртвого дерева.
Орвин улыбнулся. Не от радости. От облегчения. Он прошёл. Он – герой.
За ним – другие. Кто-то стал кузнецом. Кто-то – целителем. Девушка по имени Сильва – хранительницей архивов. Её глаза – серые, как утренний туман. Она посмотрела на меня. И отвела взгляд.
