В шахте было сыро, темно и я продвигался по рассечке медленно и с большой осторожностью. Крепь в этой шахте была старой и я ей не доверял. Но желание найти какой-нибудь красивый минерал пересилило страх, и я все-таки залез в эту шахту. Спустился на несколько десятков метров и теперь шел при свете налобного фонаря к забою. Я успокаивал себя, что это безопасно и на поиски прозрачного минерала мне не понадобиться много времени: – как только я найду один, то пулей выскочу из штрека, в мгновение ока поднимусь на поверхность и буду лежать под солнцем около устья шахты, рассматривать найденный минерал.
Штрек вел меня все дальше и дальше, и его конца не было видно. По-моему, я прошел уже сотню метров, и теперь мне было по-настоящему страшно, – я был совсем один, и если крепь не выдержит, то я навсегда останусь под землей. Это мне не нравилось, и я уже собрался поворачивать обратно, ни с чем, как вдруг заметил под одним столбиком слабый зеленый огонек. Осторожно залез рукой под столб и вытащил оттуда полную горсть разрушенной пегматитовой жилы. Разжал кисть, заметил, что ярко-зелёный минерал находиться в ней и высыпал все содержимое в карман. Теперь можно с чувством исполненного долга выбираться из шахты.
Я осторожно развернулся и тихо, как мышка, не задевая ни крепь, ни стенки, стал красться к выходу. Шел метр за метром и понял, что я далековато отошел от ствола шахты и в следующий раз мне не надо так рисковать своей драгоценной шкурой ради какого-нибудь минерала. Наконец я увидел вдалеке дневной свет и обрадовался – это был ствол шахты. Я пошел быстрее и, наверное, от неосторожности задел крепь. Расплата за эту мою неосторожность наступила мгновенно: – крепь надо мной зашаталась и рухнула. Я среагировал, отступил на пару шагов назад и этим отсрочил свою кончину. Когда шорох и шум от обвала утих, то я оказался в мышеловке: – впереди была осыпь из рыхлой породы, в которой торчали останки крепи.
Осыпь была из крупных обломков полевого шпата и почти черного кварца. По-видимому, это была пегматитовая жила, которая была разрушена под действием подземных вод, а вмещающие ее граниты были относительно крепкими. Я достал геологический молоток и попробовал стенки штрека. Они были крепкие, не в пример пегматита, который обрушился передо мной. Теперь мне предстояла сложная задача убрать осыпь, если конечно я хотел жить.
С одним геологическим молотком это было трудоемкое и долгая работа. Но просто так умирать, как мышь в мышеловке мне не хотелось, и я взялся за работу. Через час работы я решил отдохнуть и, привалившись стенке, уселся и закурил. Я за час продвинулся на пару метров и разобрал часть пегматитовой жилы. Ее я отбрасывал назад и тем самым замуровал себя сзади. Из опыта я знал, что здесь бывают разные пегматитовые жилы – от нескольких сантиметров, до десяти метров, и я надеялся, что эта окажется не такой мощной.