Говорят: – если у земли и есть жопа, то это – Миссхилл.
Тут, в небольшом городке среднего запада, женщин, на душу населения, в разы больше чем в любом другом месте на земле. Куда ни сунься, бабы, бабы, бабы. Молодые и старые, высокие и низкие, с великолепной грудью и шикарной задницей, как на подбор, жаль, что я не вижу этой красоты.
В последней багдадской командировке, вонючий «дух» подпортил мне глаза, взорвав свето-шумовую гранату прямо перед моей рожей. Теперь я слеп как крот, но есть одна штука, под названием «Эликсир-Л», она-то и позволяет мне наслаждаться жизнью, когда я кувыркаюсь с местными девками, просаживая не великую ветеранскую пенсию.
Эх! А раньше я был ходок! Наркотики, тачки, бабла вагон и шлюхи, но всему приходит конец. Случилось так, что передо мной встал выбор – армия или тюрьма, ясен хрен, я пошёл шмалять духов и дошмалялся на свою голову. С праздности бурной юности в зрелости, я подсел на наркоту – этот ядрёный эликсир.
Как говорит мой очередной мозгоправ или док, так я его называю:
– Эликсир: экспериментальный препарат по моему рецепту. Он поможет тебе обострить восприятие настолько, что мозг будет получать сигналы от других органов чувств, полностью компенсируя отсутствие зрения, и ты более не будешь чувствовать себя ущербным инвалидом.
Очередной умник, блин, такой же как и те, в армии юнайт стэйтс, кто обучали меня языкам, русскому, татарскому, бурятскому, рассказывая о поверьях этих народов для того чтоб я лучше знал своих противников, а этот док просто парит меня всякой лабудой и только.
Короче, с эликсиром жизнь – шикарна, без – и я тухну как полное дерьмо в нужнике, а в это время док жуёт мне о важности целомудрия, обще моральных ценностях и о другой шняге, будто у меня времени вагон!
Каждый день, в пять вечера, нет, чтобы присунуть очередной красотке, я, на два часа, пропадаю в реабилитационной группе с такими же слепыми неудачниками.
Эти задроты вообще отдельная тема, один высокий, плотного телосложения, бывший коммунист, как он сам говорит. Вторая, шалавистая мадама – девяносто-шестьдесят-девяносто, и третий низкий, плюгавый, ботан.
Вот и сегодня, док, вначале, мне чешет за смирение и терпимость, посреди своей захудалой коморки, пафосно названной – клиникой. Ага, блин! Эта клиника чуть лучше деревянного барака, вся, насквозь провоняла стерильностью и ветхостью, а я сижу такой, слушаю этот психологический бред и жду, когда мне плеснут пять капель эликсира для настроения! И док плеснёт, если я буду паинькой.
Ладно, дадим ему то, чего он хочет, в конце концов, два часа нудятины не так много.
