Шёпот роз — самая сладкая музыка. Лепесток касается лепестка нежно и почти невесомо. По стеблю сползает капля росы, растекается по венам листьев и исчезает в глубинах плодородной черной почвы. От цветка к цветку перелетает пушистый шмель, лавирует ловко, не задевая шипов.
Розы белые, алые, жёлтые… вокруг столько цветов, и всё это так сильно похоже на безумие. Безумие роз. Хочется лечь прямо здесь, на траву, и вдыхать их запах до умопомрачения, ничего не боясь — ни слегка влажной утренней травы, ни надоедливых жуков, ни фрейлин, которые любят осудить каждый шаг Ады.
Мама уехала, и фрейлины стали ещё назойливее. Что те самые стрекозы, которые не боятся ни взмаха ладони, ни громкого слова, лишь только поблёскивают сложенными из драгоценных камней крылышками.
Вот и сейчас — шепчутся в стороне, не сводя с Ады глаз. В этот раз их четверо, что весьма удобно — можно делиться на пары и обсуждать сплетни в полной уверенности, что их услышат. Впрочем, будь их здесь хоть сотня, Ада вряд ли стала бы считаться с ними всерьёз.
Дворцовые фрейлины — не более, чем шум где-то на задворках.
Сколько их ни поставь, они не сделают менее ощутимым одиночество, которое в последнее время ощущается особенно остро.
И всё-таки, какая хорошая погода этим утром. К обеду станет слишком душно, но пока только и хочется, что наслаждаться… Будто подслушав это желание, одна из фрейлин заметила:
— Ваше высочество, скоро начнутся ваши сегодняшние занятия. Не забывайте, что вам следует к ним подготовиться.
— Я в подготовке не нуждаюсь.
Ада коснулась нежно-желтого лепестка, и, ей внимая, розы заблагоухали еще пронзительнее, чем прежде. Ну и как тут уйти?
Но фрейлины, конечно, не оставили попыток лишить Аду всей этой красоты. Напарница прежней фрейлины заметила, зная точно, куда давить:
— Если вы не будете трудиться как следует, ваша матушка будет вами недовольна.
Вот только королева покинула своё королевство ещё в прошлом месяце — захотела немного отдохнуть — и, похоже, возвращаться пока не собирается.
— Я уже взрослая, поэтому сама могу решать, что мне делать. — Из груди Ады вырвался тяжелый вздох.
Фрейлина покачала головой на тонкой шее, всем своим видом выказывая неодобрение. Раньше это действовало — Аде очень не хотелось огорчать кого бы то ни было. Последнее время перестало. Ничего они не понимают — ни прелести этого утра, ни тонкого аромата роз. С головой закопались в несуразных нарядах и неотвеченных письмах, лишь только концы крыльев пока что торчат наружу.
Внимание фрейлин вновь перешло друг на друга, и Ада стала предоставлена самой себе. Улыбнувшись, она исполнила свою маленькую мечту: упала на траву и зажмурила глаза.
