На Штайнбах опустилась ночь. Она укутала своим тёмно-синим покрывалом крыши домов и мостовые, занавесила витрины и окна. Убаюканный тьмой и тишиной, город погружался в сон.
Никто не видел, как пришёл он.
Молодой человек со спортивной сумкой на плече неспешно шёл по улице. Капюшон куртки закрывал его лицо, так что в свете фонарей можно было различить только острый подбородок.
Рядом, в одном темпе с хозяином, шагала огромная белая собака. Она с интересом поглядывала на витрины и вывески магазинов, мимо которых они шли. Нос собаки подёргивался непроизвольно быстро, она жадно вдыхала воздух, словно желая втянуть его весь.
Хозяин пса внезапно остановился, достал пачку сигарет и закурил. Из кармана его куртки выскользнула подвеска, маленький синий камушек-капелька на кожаном шнурке. Собака вздохнула, и молодой человек поспешно спрятал украшение в карман.
Эти двое прошлись по городу, рассматривая – а кто ещё и обнюхивая – всё встречающееся на пути, и вышли на окраину. Здесь, возвышаясь над другими домами, стояла заброшенная «свечка». Жильцов этой шестнадцатиэтажки расселили несколько лет назад ввиду аварийности здания. Но ремонтировать его никто не собирался, сносить, впрочем, тоже. С тех пор высотка пользовалась дурной славой, став штаб-квартирой для отбросов современного общества.
Молодой человек сделал очередную затяжку, переминаясь с ноги на ногу. Затем взглянул на питомца, словно спрашивая его мнения. Собака вильнула хвостом. Хозяин хмыкнул и направился к высокому крыльцу. Пёс потрусил следом.
Дверь подъезда не была заперта. Молодой человек подтолкнул её ногой, и она послушно, неприятно скрипнув, впустила непрошеных гостей.
Собака вновь повела носом, а затем уверенно двинулась к лестнице. Теперь настала очередь хозяина послушно идти вслед за четвероногим другом. На некоторых этажах слышались шорохи – то ли мыши, то ли крысы. Но собака не реагировала, как, впрочем, и хозяин.
– Эй, парень!
Молодой человек остановился на лестничном пролёте и обернулся. В коридоре, шатаясь, стоял мужчина в грязной одежде. Он постоянно чесал руки, закрытые длинными рукавами рубашки. Вид у него был не самый дружелюбный.
– Ты это… чего здесь забыл? Про-проваливай отсюда!
Обитатель шестнадцатиэтажки пошёл навстречу незваному гостю, пошатываясь и держась за стены. Плечи его были низко опущены, губы пересохли. Классический наркоман, у которого закончилась доза и вот-вот должна была начаться ломка.
– Если первый раз… то тогда… плати… – велел он. – Здесь все платят… за постой.
