Пролог
Под крышей самого высокого в городе здания, озаряемые багровыми лучами заходящего солнца, располагались апартаменты. Сквозь панорамные стекла, заменяющие северо-западные стены, лучи озаряли круглый стол и приставленные к нему три кресла. Зеленый бархат лишь одного из них пустовал.
Спиной к стеклам, погруженный в тень высокой спинки, сидел немолодой мужчина с благородными чертами лица, поседевшими висками и пронзительным взглядом серых, как прах, глаз. Второй, выхваченный солнечным светом ровно на половину, был старше, имел склонность к полноте. Невыразительное лицо его застыло в маске раздражения, взор блуждал от входной двери до пустующего кресла.
Он первым нарушил тишину.
– Эта сволочь еще и опаздывает, как тебе это нравится?
Собеседник молчал.
– Неужели, нельзя было найти кого-нибудь поприличнее?
– Сам знаешь, – голос Первого был спокоен и тверд, – времени было слишком мало, а подходящих кандидатов ты сам опустошил.
– Не надо стрелки переводить. Никто не знал, что старик так быстро выдохнется.
– Не так уж и быстро, но я предупреждал тебя об этом.
– Ладно, не сыпь соль на рану. Лучше скажи: неужели действительно никого не осталось?
Первый усмехнулся.
– Есть один вариант, мои люди уже работают над этим. Только прикуси язык и не радуйся раньше времени: это долгосрочный проект. Наш проходимец и мне попытался связать руки, только куда уж ему. Не забывай, кого мне пришлось оставить ему в заложники ради нашего хрупкого баланса.
– Да, тут я легко отделался: всего лишь обещание использовать свою силу в час нужды. Но если твои таинственные ребята работают над тем, чтобы его подвинуть, не возникнет ли конфликт интересов?
– Не беспокойся, они достаточно компетентны, чтобы не попасться ни в твои, ни в его сети.
– Обижаешь.
– Отнюдь, констатирую факт, – голос его был так же холоден, как и взгляд, – наконец-то.
Слова были обращены собеседнику, когда массивная деревянная дверь отворилась, и на пороге возник мужчина. Одет с иголочки: дорогой костюм, остроносые матовые туфли, на правом запястье часы, кричащие о своей непомерной стоимости. Гладко выбритые, чуть впалые щеки, острый длинный нос, бледные узкие губы и безумный блеск глубоко посаженных карих глаз. Резкой походкой он прошагал к залитому солнечным светом креслу, уселся и, щурясь, быстро заговорил:
– В столице дела улажены, группа зачистки возвращается в город, фуражир начал работу. Наша работа выполнена, шестеренки снова вращаются, так что… —он попытался вглядеться в лицо Первого, но свет ему явно мешал, – мы ждем подарок.
