Глава 1.
Солнце медленно опускалось за горизонт, ласково касаясь пушистых облаков и окрашивая небо в нежную пастель. Теплый летний ветер игриво перебирал пряди светлых волос Майи, задумчиво глядевшей на закат. Вдруг откуда-то сверху раздался громкий возглас:
– Майя, пора домой!
Девочка поспешила к малоэтажному кирпичному дому, мастерски перепрыгивая через все трещинки на асфальте узкого тротуара. Остановившись у двери первого подъезда, Майя набрала несложный код домофона и скользнула внутрь. Приветливо кивнув сутулой вахтерше Асе, девочка направилась к лестнице и, поднявшись на третий этаж, почти беззвучно отворила дверь единственной на этаже квартиры.
– Ну что, нагулялась? – спросила мама, выглянув из кухни.
– Разве можно нагуляться в такую погоду?! – искренне удивилась Майя, скидывая с ног белоснежные кроссовки.
– Перед ужином приберись в своей комнате, – мама заговорщически улыбнулась, – Пока папа не стал свидетелем очередного творческого беспорядка.
Майя состроила скорбную гримасу, но, не снискав маминого милосердия, отправилась выполнять задание.
Недовольно пыхтя, девочка переступила порог своего уютного гнездышка, обрамленного стенами оливкового цвета. Майя подошла к деревянному письменному столу, расположенному слева от окна, и принялась вытирать пыль с его шероховатой поверхности. От стола исходил еле уловимый запах сосны, и Майе нравилось, прикрыв глаза, представлять, будто она находится в дремучем лесу.
Под столом мирно посапывал Лучик – самый понимающий и преданный бигль на свете. Пес всегда помогал Майе устраивать бардак, проворно расшвыривая вещи, которые сама она разбросать не успела.
Потрепав сонного Лучика по голове, Майя направилась избавлять от слоя пыли свой темно-коричневый шкаф, доверху заполненный всем самым необходимым: вещами, обувью, игрушками, карандашами с фломастерами, книжками, пластилином, и даже сладостями, о наличии которых в комнате маме лучше было не знать.
Майя оценивающе взглянула на себя в зеркало, искусно вписанное в дверь шкафа. Ее большие ярко-голубые глаза остановились на копне спутанных светлых, почти белых, волос. Недовольно сморщив слегка вздернутый нос, Майя отметила, что для своего 12-летнего возраста она слишком худощава. Каждый раз при взгляде на свое отражение Майя ухитрялась найти что-нибудь, что ей не нравилось. Будь то совсем незаметные брови и ресницы или россыпь веснушек на носу и щеках, которая, вопреки всем законам природы, не сходила с лица девочки даже зимой. Только маленькая ямочка на подбородке, доставшаяся Майе в наследство от папы, всегда радовала ей глаз.
